Крутые горы – краткое содержание повести Лиханова (сюжет произведения)

Альберт Лиханов – Крутые горы

Альберт Лиханов – Крутые горы краткое содержание

В этой повести автор поднимает проблемы становления характера и нравственного воспитания подростка. Маленькому герою этого произведения приходится быстро усвоить очень много грустных понятий, которые принесла с собой война.

В 1971 году повесть «Крутые горы» удостоена 2-й премии Всероссийского конкурса на лучшую книгу для детей. «Крутые горы» вошли в группу произведений (сборник «Музыка», трилогия «Семейные обстоятельства», роман «Мой генерал»), за которые А. Лиханов был в 1976 году награжден премией Ленинского комсомола.

Об ошибках (опечатках) в книге можно сообщить по адресу http://www.fictionbook.org/forum/viewtopic.php?t=3135 . Ошибки будут исправлены и обновленный вариант появится в библиотеках.

Крутые горы – читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)

Я не понял, что началась война.

Мы сидели на стеганом одеяле под вишнями, чтобы не просквозила земляная сырость, а отец ушел за пивом. Его что-то долго не было, хотя пивом торговали на углу – пять минут ходу, а потом он, вошел в сад – громко хлопнула калитка, и я увидел, что он идет быстро, будто опаздывая, и лицо его напряжено, и вообще что-то с ним такое случилось, потому что пиво не приносят с таким лицом, и немножко удивился, а отец подошел торопливым шагом и остановился у одеяла.

– Война началась! – сказал он, и все ему улыбнулись, не понимая, а потом вдруг вскочили с одеяла, и я отвернулся, уже забыв про отцовские слова, и увидел, как опять дунул легкий ветер и на траву просыпались вишневые белые лепестки, будто в самую жару выпал снег.

Я не понял, что началась война, и позже, когда собралось много родственников и отцовских друзей, все выпивали, как на празднике, а потом отец встал – в черном пиджаке со значком ГТО на серебряной цепочке, надел на крутой лоб крапчатую модную кепку с длинным козырьком и закинул за плечи брезентовый походный мешок.

Все вышли во двор – знойный от жары, зеленый от травы и светлый от солнца и, потоптавшись, помолчав, словно не зная, что прибавить, вдруг стали рассаживаться где попало. Бабушка уселась на бревно, старый такой кряж, который все никак не собрались распилить, мама с отцом на лавочку, а гости прямо на траву – сочную и густую.

Взрослые сидели молча, усадив и меня, а мне все хотелось вскочить и побежать куда-нибудь по прохладной траве. Но меня не пускали. Чья-то тяжелая рука лежала на моем плече, будто груз, и я не мог вскочить, не мог побежать по манящей траве и удивленно разглядывал хмурые лица, краешки опущенных губ и морщины.

Потом все встали, и отец подошел ко мне. Я почувствовал, как он подхватил меня, подбросил вверх, к солнцу, и я счастливо рассмеялся. Я взлетал и взлетал прямо к небу и видел, как разглаживаются хмурые лица внизу, как улыбается бабушка, как смотрят на меня гости, приятели отца. Приветливо и открыто.

Я смеялся, не понимая, что началась война, ничего еще толком не зная, и махал приветливо рукой вслед отцу, радуясь, что напоследок он все-таки догадался, все-таки подарил мне значок ГТО на серебряной цепочке.

Отец шел по пыльной жаркой улице, а справа и слева от него и мамы шли гости; они шагали, взявшись под руки, словно собрались на прогулку, и заняли всю булыжную мостовую. Они еще пели про Катюшу – замечательная такая песня, – отец оборачивался иногда, а я стоял возле бабушки и все улыбался, потому что у меня было хорошее настроение.

Что такое война, я узнавал постепенно.

Сначала это были письма. Отец посылал открытки с войны, и на открытках была нарисована женщина. В одной руке она держала листок с клятвой, а второй указывала вверх. Вверху же было что-то написано, я разбирал по слогам: «Ро-ди-на-м-ать зо-вет!» – и всякий раз подпирал кулаком подбородок. Кого это зовет Родина-мать? Получалось, она звала всех, а значит, и меня, но я все не мог придумать, куда идти мне. Пригорюнясь, я вспоминал светлую летнюю улицу, по которой уходил отец с гостями, пытался припомнить его лицо, но оно исчезало, стиралось из памяти, и я пугался этого. Тогда я смотрел на карточку, которая висела над комодом. Отец был там каким-то ужасно молодым, но все-таки очень похожим на себя, и я успокаивался. Но куда же звала меня Родина-мать, я не понимал, как ни внимательно разглядывал открытку. Отец писал какие-то веселые слова – мама всегда читала вслух его открытки, плакала при этом, а мне страшно хотелось понюхать отцовскую открытку, потому что она была желтой, будто пропитанной маслом.

Оставшись один, я нюхал ее тщательно, долго, будто пес, но она ничем, кроме бумаги, не пахла.

Потом мама принесла разноцветные листки. Листки состояли из клеточек с цифрами, и мама сказала, что теперь вся еда будет продаваться только по этим талончикам. И полезла в ларь, смотреть, сколько осталось у нее довоенной пшенки и гречи. Мама вздыхала, качала головой, говорила, что остались крохи, а я радовался, что теперь меня не будут заставлять есть эти ненавистные каши.

Впрочем, скоро я переменил свою точку зрения, и пшенка в горшочке, с поджаристой румяной корочкой являлась мне во сне как укор и как наказание, потому что мама освоила новое блюдо – завариху.

Завариха была удивительной едой. Я много раз видел, как ее готовила бабушка или мама, и до сих пор помню, как это делается. В горячую воду сыплют муку, добавляют чуть соли, варят – и все в порядке – берись за ложку и проверяй свою жизнь. Если ложка в заварихе стоит торчком – еще ничего, жить можно, мука, значит, есть, а если ложка падает, дело худо, мука на исходе, и значит, за едой мама опять станет вздыхать, а потом подойдет к гардеробу и будет перебирать плечики с одеждой.

Мама сердито двигает плечики, они стучат железными крючками, стучат с каждым разом все громче, потому что все больше в шкафу пустых плечиков.

Один лишь отцовский костюм висел в стороне, укутанный простыней, будто ему холодно и он может замерзнуть. Мама никогда не прикасалась к нему – она двигала свои платья, и каждый раз, как жиже становилась завариха, одно куда-то уносила.

Мамины платья исчезали, а завариха не исчезала никуда, и тогда по ночам мне стали сниться эти маленькие глиняные горшочки с распаренной крупитчатой кашей, покрытой румяной корочкой. Такие горшочки бабушка доставала из печи по утрам в воскресенье, и я начинал понимать, что те воскресенья и те утра были раньше.

Во вторую военную осень я пошел в школу.

Парты в нашем классе стояли в четыре ряда, оставляя узкие проходы, такие узкие, что учительница ходила по ним боком. К концу каждого урока становилось жарко и душно, на переменке дежурные строго-настрого всех выгоняли, открывали настежь все форточки. Школа была старая, маленькая, неприспособленная для такого множества учеников, и поэтому коридор в перемену был так забит стриженными наголо головами, что не только разбежаться было невозможно, но даже продираться сквозь эту толпу приходилось, лишь усиленно работая локтями.

Мне эта толкотня и теснота не казались удивительными, потому что в другой – просторной – школе я не учился, не знал, что может быть как-нибудь по-иному, и я продирался на переменках сквозь ребячью толпу, двигая локтями в бока, сам наезжая на чужие локти и радуясь этой веселой неразберихе.

Школа работала в три смены, первышам, конечно, уступали первую, и подниматься приходилось рано, потому что уроки начинались в восемь.

Зимой мы с мамой выходили из дому, когда была еще настоящая ночь, над головой висели россыпи крупных звезд, хрупал под валенками жесткий снег, на улице горели редкие фонари, похожие на одуванчики оттого, что их свет в морозном воздухе расходился ровным кругом.

Последние холода

Начало апреля 1945 года. Рассказчик, мальчик по имени Коля, живёт в небольшом тыловом городе вместе с мамой и бабушкой. Отец Коли на фронте. Мама работает медсестрой в госпитале, а сам мальчик учится в третьем классе.

Мама и бабушка стараются уберечь Колю от голода и прочих превратностей войны. Война подходит к концу, но еды не хватает, и мальчик постоянно голоден. Младшим классам школы выдают талоны на доппитание. Талонов на всех не хватает, и дети ходят в столовую по очереди. Колина очередь подходит в первый день после каникул.

Восьмая столовка, в которую Коле предстоит ходить, представляется мальчику райскими кущами с люстрами и фикусами. На самом деле столовая оказывается огромным и холодным залом, полным детей со всех школ города. Коля садится за стол рядом с двумя «гладкими пацанами» которые едят играя, наперегонки. Остатки хлеба они отдают вездесущим воробьям, чтобы не оставлять их шакалам.

Кто такие шакалы, Коля узнаёт на следующий день. Чтобы не встречаться с «гладкими», он приходит в столовую позже и уже заканчивает обед, когда перед ним появляется незнакомый мальчишка с жёлтым лицом и просит у Коли остатки ненавистного овсяного супа. Оторопев, он отдаёт суп, а какая-то девочка постарше делится своей порцией с младшей сестрой мальчишки. Коля понимает, что это и есть шакалы — голодающие дети, которые побираются в школьных столовках.

На следующий день Коля приходит в восьмую столовку рано из-за отменённой физкультуры. У него в портфеле лежит кусок хлеба, который мальчик стянул из буфета накануне вечером. В длиннейшую очередь, прямо перед Колей, вклинивается компания наглых и рослых пацанов во главе с носатым парнем. От шайки несёт табаком и «какой-то грубой и злой силой, с которой даже взрослые предпочитали не связываться».

Я не завидовал таким шайкам, их тогда было много, чуть не в каждом дворе или даже классе — там царили неправедные законы, зло и несправедливость.

Коля начинает высматривать желтолицего мальчика, но видит других шакалов, более наглых — они крадут еду с подносов. Соседка по столу рассказывает Коле, что такие шакалы могут отнять не только хлеб, но и тарелку с супом или котлетой. В этот момент Коля видит желтолицего. На этот раз он тоже берёт хлеб без разрешения. Обворованная девчонка начинает реветь, поднимается гвалт, и желтолицый успевает выскочить на улицу.

Коля слышит, как шайка носатого договаривается проучить шакала. Он выскакивает вслед за пацанами, которые уже напали на желтолицего. Тот принимает удары «с каким-то непонятным ‹…› смирением», а потом хватает носатого главаря за горло. Шайка не может вырвать главаря из его мёртвой хватки, желтолицый сам отпускает полузадушенного пацана, и шайка трусливо улепётывает.

Израсходовав в драке последние силы, желтолицый мальчик теряет сознание. Коля мчится за помощью к гардеробщице, и та отпаивает желтолицего сладким чаем. Он признаётся женщине, что не ел пять дней.

Коля знакомится с Вадькой, который старше мальчика на три класса, и его младшей сестрёнкой Марьей. Он узнаёт, что дети были эвакуированы из Минска в тыл недавно. Их отец погиб в начале войны, а мать сразу после приезда заболела тифом и попала в тифозный барак. Деньги и талоны на продукты Марья потеряла, и теперь дети выживают, как могут. Чтобы не расстраивать больную мать, дети каждый день пишут ей бодрые и оптимистичные письма, в которых нет ни слова правды.

Колю непреодолимо, как магнитом, тянет к Вадьке. Он чувствует, что его новый друг отличается от всех остальных людей, даже от взрослых.

Свобода, дарованная для сражения с голодом, самостоятельность, полученная для того, чтобы не помереть, выглядели иначе.

Вадим просит Колю одолжить ему до лета какую-нибудь куртку. Своё пальто, тёплое и добротное, он хочет продать, чтобы как-то прокормиться до начала месяца и новых продуктовых карточек.

Колина мама застаёт ребят во дворе, когда Вадим примеряет куртку, слишком тонкую для ранней весны. Коля рассказывает ей о несчастьях Вадика и Марьи. Женщина приводит их домой, сытно кормит и укладывает спать. Осмотрев тетради детей, Колина мама узнаёт их фамилию — Русаковы — и решает им помочь. На следующий день она звонит в школы, где учатся брат с сестрой, и сообщает об их бедственном положении. Коля об этом не знает — он просил всё хранить в тайне, чтобы не расстроить маму Русаковых.

На следующий день Коля прогуливает школу. Всё утро он вместе с Вадимом ходит по городу в поисках еды — не по годам взрослый мальчик не хочет сидеть на шее у чужих людей.

Это бывает часто, во все времена ‹…› мальчишка помладше, точно верный оруженосец, готов следовать за мальчишкой, который едва старше его.

Оказывается, Вадик знает все «хлебные» места города. Коля понимает, что шакалит он не первую неделю. По дороге Вадим рассказывает о шпане, которая отнимает в столовых еду, угрожая ножом. Затем ребята заходят в комнату под лестницей трёхэтажной коммуналки, которую выделили эвакуированным Русаковым. Такой убогой комнаты Коля не видел никогда. Постельное бельё сожгли из-за тифа, а окна так и остались заклеенными бумагой крест-накрест. После гибели мужа Вадькина мама живёт как во сне, поэтому Вадим так за неё боится.

В тот день Коля решает разделить с Вадиком свой обед в восьмой столовке. Возле столовой их догоняет Марья и сообщает, что школа выделила для них талоны на спецпитание, директор пообещал новые продуктовые карточки, а учителя собрали немного денег.

В столовой Марья получает обед первой, но вскоре лишается второго блюда — котлет. Их отнимает «парень с лицом, похожим на тыкву». Вооружившись подносом, Вадим заступается за сестру, несмотря на острую бритву в руке шакала. Вор убегает, оставив недоеденную котлету. Ребята не смотрят на неё, хотя ещё вчера доели бы не раздумывая.

Выходит, — подумал я, — когда голод отступает, человек сразу становится другим? Но кто и кем тогда правит? Голод человеком? Человек голодом?

«Тыквенный парень» подкарауливает Вадима у входа в столовку и лезвием портит его пальто. Вадим расстроен — теперь он не сможет его продать.

Ребята расстаются — Вадим отправляется в школу, а Коля и Марья сочиняют письмо и относят его в страшный тифозный барак. По дороге Марья рассказывает, как они с братом выживали после потери карточек, и как стыдно поначалу выпрашивать еду в столовке. Только потом «голод убивает всякий стыд».

Вечером Колю ожидают три события. Сначала Вадик приходит из школы ошеломлённый — учителя собрали для брата и сестры целый портфель продуктов. Колина мама уверяет, что она здесь ни при чём. Второе событие — рассказ Марьи о том, как она с братом ходила в баню. Вадик не отпустил сестрёнку одну, девочка могла ошпариться, и Марье пришлось мыться в мужском отделении. С тех пор Марье стыдно ходить в баню.

Третьим событием оказывается нагоняй, который устраивает Коле мама, узнавшая, что сын прогулял школу. Коля пытается объяснить, что помогал Вадиму искать еду, но мама ничего не хочет слушать. Она решает, что Вадим плохо влияет на её сына. Коля возмущается, в его отношении к маме, всегда такой сильной и мудрой, «ломается какая-то тонкая перегородочка».

Хрупкая, ломкая это вещь — душа детская. Ох, как беречь надо бы её, ох, как надо.

После этого нагоняя Коля «дрогнул духом», дружбы у него с Вадиком не получается — выходит лишь знакомство.

В течение всей весны Колина мама передаёт Вадиму, что больная из тифозного барака чувствует себя неплохо. Восьмого мая она приходит с работы расстроенная и в слезах. Коля пугается — вдруг сейчас, накануне победы, что-то случилось с папой. Собрав небольшой гостинец, мама вместе с Колей отправляется к Русаковым и там ведёт себя суетливо и беспокойно.

На следующий день, 9 мая, весь город празднует День Победы. Директриса школы поздравляет детей, а учительница просит запомнить всё пережитое, ведь они, дети войны, станут последними, кто сохранит эти воспоминания. Они должны сохранить «наше горе, нашу радость, наши слёзы» и передать эту память своим детям и внукам.

Потолкавшись после уроков в праздничной толпе, Коля отправляется к Вадиму и узнаёт, что его мама умерла несколько дней назад. Колина мама узнала об этом только вчера, поэтому и вела себя так странно. Слушая Вадима, Коля чувствует, как между ними «раскрывается чёрная вода», словно они с Марьей уплывают куда-то, а он, Коля, остаётся на берегу. Вадим сообщает, что их с Марьей отправят в детский дом, и просит Колю уйти.

Марья всё лежала, всё спала каким-то ненастоящим, сказочным сном, только вот сказка была недобрая, не о спящей царевне. Без всяких надежд была эта сказка.

Ещё один раз, последний, Коля встречается с Вадимом в конце лета. «Враз подросший, неулыбчивый парень» сообщает, что их детский дом уезжает.

Осенью Коля переходит в следующий класс, и ему снова выделяют талоны на доппитание. В восьмой столовке к нему снова подходит голодный мальчишка, и Коля делится с ним своей порцией.

Альберт Лиханов – Крутые горы

Альберт Лиханов – Крутые горы краткое содержание

Крутые горы читать онлайн бесплатно

Я не понял, что началась война.

Мы сидели на стеганом одеяле под вишнями, чтобы не просквозила земляная сырость, а отец ушел за пивом. Его что-то долго не было, хотя пивом торговали на углу – пять минут ходу, а потом он, вошел в сад – громко хлопнула калитка, и я увидел, что он идет быстро, будто опаздывая, и лицо его напряжено, и вообще что-то с ним такое случилось, потому что пиво не приносят с таким лицом, и немножко удивился, а отец подошел торопливым шагом и остановился у одеяла.

– Война началась! – сказал он, и все ему улыбнулись, не понимая, а потом вдруг вскочили с одеяла, и я отвернулся, уже забыв про отцовские слова, и увидел, как опять дунул легкий ветер и на траву просыпались вишневые белые лепестки, будто в самую жару выпал снег.

Я не понял, что началась война, и позже, когда собралось много родственников и отцовских друзей, все выпивали, как на празднике, а потом отец встал – в черном пиджаке со значком ГТО на серебряной цепочке, надел на крутой лоб крапчатую модную кепку с длинным козырьком и закинул за плечи брезентовый походный мешок.

Все вышли во двор – знойный от жары, зеленый от травы и светлый от солнца и, потоптавшись, помолчав, словно не зная, что прибавить, вдруг стали рассаживаться где попало. Бабушка уселась на бревно, старый такой кряж, который все никак не собрались распилить, мама с отцом на лавочку, а гости прямо на траву – сочную и густую.

Взрослые сидели молча, усадив и меня, а мне все хотелось вскочить и побежать куда-нибудь по прохладной траве. Но меня не пускали. Чья-то тяжелая рука лежала на моем плече, будто груз, и я не мог вскочить, не мог побежать по манящей траве и удивленно разглядывал хмурые лица, краешки опущенных губ и морщины.

Потом все встали, и отец подошел ко мне. Я почувствовал, как он подхватил меня, подбросил вверх, к солнцу, и я счастливо рассмеялся. Я взлетал и взлетал прямо к небу и видел, как разглаживаются хмурые лица внизу, как улыбается бабушка, как смотрят на меня гости, приятели отца. Приветливо и открыто.

Я смеялся, не понимая, что началась война, ничего еще толком не зная, и махал приветливо рукой вслед отцу, радуясь, что напоследок он все-таки догадался, все-таки подарил мне значок ГТО на серебряной цепочке.

Отец шел по пыльной жаркой улице, а справа и слева от него и мамы шли гости; они шагали, взявшись под руки, словно собрались на прогулку, и заняли всю булыжную мостовую. Они еще пели про Катюшу – замечательная такая песня, – отец оборачивался иногда, а я стоял возле бабушки и все улыбался, потому что у меня было хорошее настроение.

Что такое война, я узнавал постепенно.

Сначала это были письма. Отец посылал открытки с войны, и на открытках была нарисована женщина. В одной руке она держала листок с клятвой, а второй указывала вверх. Вверху же было что-то написано, я разбирал по слогам: «Ро-ди-на-м-ать зо-вет!» – и всякий раз подпирал кулаком подбородок. Кого это зовет Родина-мать? Получалось, она звала всех, а значит, и меня, но я все не мог придумать, куда идти мне. Пригорюнясь, я вспоминал светлую летнюю улицу, по которой уходил отец с гостями, пытался припомнить его лицо, но оно исчезало, стиралось из памяти, и я пугался этого. Тогда я смотрел на карточку, которая висела над комодом. Отец был там каким-то ужасно молодым, но все-таки очень похожим на себя, и я успокаивался. Но куда же звала меня Родина-мать, я не понимал, как ни внимательно разглядывал открытку. Отец писал какие-то веселые слова – мама всегда читала вслух его открытки, плакала при этом, а мне страшно хотелось понюхать отцовскую открытку, потому что она была желтой, будто пропитанной маслом.

Оставшись один, я нюхал ее тщательно, долго, будто пес, но она ничем, кроме бумаги, не пахла.

Потом мама принесла разноцветные листки. Листки состояли из клеточек с цифрами, и мама сказала, что теперь вся еда будет продаваться только по этим талончикам. И полезла в ларь, смотреть, сколько осталось у нее довоенной пшенки и гречи. Мама вздыхала, качала головой, говорила, что остались крохи, а я радовался, что теперь меня не будут заставлять есть эти ненавистные каши.

Впрочем, скоро я переменил свою точку зрения, и пшенка в горшочке, с поджаристой румяной корочкой являлась мне во сне как укор и как наказание, потому что мама освоила новое блюдо – завариху.

Завариха была удивительной едой. Я много раз видел, как ее готовила бабушка или мама, и до сих пор помню, как это делается. В горячую воду сыплют муку, добавляют чуть соли, варят – и все в порядке – берись за ложку и проверяй свою жизнь. Если ложка в заварихе стоит торчком – еще ничего, жить можно, мука, значит, есть, а если ложка падает, дело худо, мука на исходе, и значит, за едой мама опять станет вздыхать, а потом подойдет к гардеробу и будет перебирать плечики с одеждой.

Мама сердито двигает плечики, они стучат железными крючками, стучат с каждым разом все громче, потому что все больше в шкафу пустых плечиков.

Один лишь отцовский костюм висел в стороне, укутанный простыней, будто ему холодно и он может замерзнуть. Мама никогда не прикасалась к нему – она двигала свои платья, и каждый раз, как жиже становилась завариха, одно куда-то уносила.

Мамины платья исчезали, а завариха не исчезала никуда, и тогда по ночам мне стали сниться эти маленькие глиняные горшочки с распаренной крупитчатой кашей, покрытой румяной корочкой. Такие горшочки бабушка доставала из печи по утрам в воскресенье, и я начинал понимать, что те воскресенья и те утра были раньше.

Во вторую военную осень я пошел в школу.

Парты в нашем классе стояли в четыре ряда, оставляя узкие проходы, такие узкие, что учительница ходила по ним боком. К концу каждого урока становилось жарко и душно, на переменке дежурные строго-настрого всех выгоняли, открывали настежь все форточки. Школа была старая, маленькая, неприспособленная для такого множества учеников, и поэтому коридор в перемену был так забит стриженными наголо головами, что не только разбежаться было невозможно, но даже продираться сквозь эту толпу приходилось, лишь усиленно работая локтями.

Мне эта толкотня и теснота не казались удивительными, потому что в другой – просторной – школе я не учился, не знал, что может быть как-нибудь по-иному, и я продирался на переменках сквозь ребячью толпу, двигая локтями в бока, сам наезжая на чужие локти и радуясь этой веселой неразберихе.

Школа работала в три смены, первышам, конечно, уступали первую, и подниматься приходилось рано, потому что уроки начинались в восемь.

Зимой мы с мамой выходили из дому, когда была еще настоящая ночь, над головой висели россыпи крупных звезд, хрупал под валенками жесткий снег, на улице горели редкие фонари, похожие на одуванчики оттого, что их свет в морозном воздухе расходился ровным кругом.

Я шагал, еще не совсем проснувшийся, слушал скрип своих шагов, мама вела меня за руку, и иногда я закрывал глаза. В такие минуты я походил на старую клячу, которая может и не глядеть, что делается перед ней, а только послушно поворачивать, когда дергают вожжи. Мама молчала тоже, неуютное утро не располагало к разговору, и если хотела, чтобы я шагал быстрее, тихонько встряхивала мою руку. Не открывая глаз, я прибавлял пару, я чувствовал, что начинается подъем, значит, до школы уже недалеко, и с трудом разлеплял слипшиеся от инея ресницы.

Сколько раз ходил я в школу, столько раз ждал этого торжественного мгновения. Без четверти восемь в морозной тишине вдруг раздавался протяжный сиплый звук, похожий на вой доисторического чудовища. Тотчас ему подтягивал еще один, еще и еще, и вот уже стадо странных зверей выло в один голос. Люди на улицах оживлялись, шли быстрее, некоторые даже бежали, и мама отпускала мою руку, приговаривая:

– Иди скорей! Я побежала!

Она сворачивала к своему госпиталю, прибавляла шаг, а доисторические животные все ревели в один голос, предупреждая тех, кто работает, чтобы они не опаздывали. Они ревели, сипели, наверное, с минуту, а то и больше и утихали так же неожиданно, как и начинали. Это ревели заводские гудки, и я всегда с ужасом думал о них. В первый день, как мы пришли учиться, нам объяснили, что если заводы загудят вот так же, как утром, среди бела дня и будут гудеть долго, это начинается воздушная тревога. И тогда надо бежать в бомбоубежище, надо прятаться в щели, отрытые во дворах.

Эти слова пугали меня, и, сидя на уроке, я неожиданно сжимался: мне казалось, что вот-вот загудят все заводы. Но время шло, воздушных тревог не объявляли, только однажды вечером над городом вдруг взвились три голубых прожекторных столба, перекрестились мгновенно. Я был на улице, кажется, мы с мамой ходили отовариваться в магазин, и я подумал, что это ищут немецкий самолет: в небе что-то гудело. Мама, наверное, подумала то же, она прижала меня к себе, но не двинулась с места; мы стояли посреди улицы, как загипнотизированные, и глядели вверх. Прожекторные лучи разбежались в стороны, и тут один из них ухватил своей лапой маленький самолетик. Другие лучи тотчас опять сомкнулись вместе, и в перекрестии белых столбов, располосовавших небо, я разглядел на крыле самолета звездочку. Летчик покружил неторопливо над городом – видно, это были учения прожектористов, да и заводы не гудели, – но мы с мамой все никак не могли наглядеться на это зрелище, пока прожекторы один за одним не погасли.

Нравственное воспитание на уроках литературного чтения на примере повести А. А. Лиханова «Крутые горы»

Вера Сурова
Нравственное воспитание на уроках литературного чтения на примере повести А. А. Лиханова «Крутые горы»

Духовно-нравственное воспитание предполагает становление отношений ребенка к Родине, обществу, коллективу, людям, к труду, своим обязанностям и к самому себе, а также развитие качеств: патриотизма, толерантности, товарищества, активное отношение к действительности, глубокое уважение к людям.

Духовно-нравственное воспитание младшего школьника происходит прежде всего в процессе обучения. Урок – место разнообразных коллективных действий и переживаний, накопления опыта нравственных взаимоотношений.

Для достижения успеха в области духовно-нравственного развития и воспитания в начальной школе важно организовать учение как коллективную деятельность, пронизанную высоконравстенными отношениями. В этом плане велика роль уроков литературного чтения.

На своих уроках литературного чтения я приучаю детей к самостоятельной работе, для успешного осуществления которой соотносят свои усилия с усилиями других, учатся слушать и понимать своих товарищей, сопоставляют свои знания со знаниями остальных, отстаивают мнение, помогают и принимают помощь. Также дети переживают вместе острое чувство радости от самого процесса получения новых знаний, огорчения от неудач, ошибок.

Готовясь к нашей встречи, я решила показать, как проходит этап формирования нравственности на примере повести Альберта Анатольевича Лиханова «Крутые горы». Почему именно это произведение? Альберт Анатольевич автор множества книг для детей и подростков. Основными направлениями творчества Альберта Лиханова являются: детство, юность, проблемы молодежи и подростков. Писатель раскрывает темы воспитания, роли семьи, школы, окружения в становлении личности. Оно запало мне в душу, когда я сама его впервые прочла. Очень жаль, что современные авторские коллективы не включают такие произведения в программы литературного чтения. Поэтому данные уроки проходили как внеклассное чтение. Было проведено несколько ознакомительных уроков и заключительный – обобщающий урок.

Тема уроков называлась так: «В поисках смысла». В ходе обсуждения ребята не только разобрали сюжет и главную мысль произведения, но и узнали об особенностях такого литературного жанра, как повесть, познакомились с биографией Альберта Лиханова, узнали про военно-санитарные эшелоны.

Но самое главное, юные читатели раскрыли для себя причинно-следственные связи в отношениях литературных героев. На материале повести «Крутые горы», посвященной жизни детей в военные годы, я попыталась подвести детей к понимаю таких важных нравственных понятий, как сопереживание, сочувствие, сострадание, соучастие, содействие, доброта, дружба, взаимопонимание и поддержка.

В «Крутых горах» Альберт Лиханов определяет для себя и для читателя меру страдания и вызревания человеческой личности, он создает здесь идеал главного героя мальчика Коли и свой собственный – образ мужчины, не могущего предать и швырнуть в лабиринт жизни маленькое и все понимающее сердце сына. Нужно отметить символичное название повести. «…Герой повести „ Крутые горы“ упорно пытается съехать на лыжах с пока еще недоступной ему высоты – история будничная, вырастающая до значения символа: главное – побороть в себе чувство неуверенности, скованности перед препятствием, будь то гора или что то более существенное»

Конспект урока литературного чтения в 3 классе «Кто родителей почитает, тот вовек не погибает» Конспект урока литературного чтения в 3-м классе по теме “Кто родителей почитает, тот вовек не погибает” Лапшина Надежда Михайловна, учитель.

Духовно-нравственное воспитание дошкольников Плотникова Людмила Александровна музыкальный руководитель Муниципальное бюджетное дошкольное образовательное учреждение детский сад №4.

Конспект урока литературного чтения в 3 классе школы 8 вида «Незабудки» по И. Соколову-Микитову Конспект урока литературного чтения 3 класса. Тема: «Незабудки» по И. Соколову – Микитову (для школ 8 вида) Цели урока: 1. Коррекционно.

Конспект урока литературного чтения во втором классе «Казахская народная сказка «Лиса и муравей» Урок литературного чтения во 2 классе. Тема урока: Лиса и муравей. Казахская народная сказка. Цель: формировать понятия «народная сказка»,.

Мини — отчет Воспитание нравственно — патриотических чувств у детей на примере народного фольклора. Воспитание патриотических чувств у детей в дошкольном возрасте – одна из задач нравственного воспитания, включающая в себя воспитание любви.

Нравственное воспитание детей Нравственное воспитание – это основной стержень общей системы всестороннего развития личности; целенаправленный процесс приобщения детей.

Патриотическое воспитание на примере семейных ценностей Патриотическое воспитание на примере семейных ценностей. Воспитатель: Таранова Людмила Владимировна В современных условиях, когда происходят.

Урок литературного чтения в 4 классе. Е. Чарушин «Кабан» Тема урока: Е. И. Чарушин «Кабан». Цели: Предметные: познакомить с творчеством Е. И. Чарушина. Уметь пересказывать текст от своего лица.

Урок литературного чтения на тему «В. В. Набоков «Первая любовь» Урок литературного чтения в 4 классе Тема урока: Владимир Владимирович Набоков. «Первая любовь» Цели: Познакомить обучающихся с творчеством.

Урок литературного чтения во второй классе «В. Осеева «Сыновья» Урок литературного чтения во 2 классе по теме: В. Осеева «Сыновья» Цель урока: создание условий для знакомства с произведением «Сыновья».

Автор Альберт Анатольевич Лиханов

Если не работает, попробуйте выключить AdBlock

Вы должны быть зарегистрированы для использования закладок

День рождения: 13.09.1935

Знак зодиака: Свинья, Дева ♍

Родился 13 сентября 1935 года в Кирове. Отец, Анатолий Николаевич, рабочий-слесарь, мать, Милица Алексеевна — медицинский лаборант. Прадед по отцовской линии, Михаил Иванович, происходил из потомственных дворян Санкт-Петербургской губернии, дослужился до полковника Малоярославского полка, вышел в отставку и поселился в Вятке.

Альберт (Глеб) Лиханов родился в Кирове, там окончил школу, уехал в Свердловск, где в 1958 году окончил отделение журналистики Уральского государственного университета. Вернувшись в Киров, работает литсотрудником газеты «Кировская правда». В 1960 году он становится не только свидетелем, но и участником истории, которая легла в основу повести «Благие намерения». Главный редактор газеты «Комсомольское племя» в Кирове (1961—1964). На два года уезжает в Западную Сибирь, где работает собственным корреспондентом газеты «Комсомольская правда» в Новосибирске (1964—1966), что в дальнейшем нашло отражение в повести «Паводок».

Ещё в Кирове он пробует себя в литературе, первый рассказ «Шагреневая кожа» (1962) был опубликован в журнале «Юность». Почти одновременно он становится участником IV Всесоюзного совещания молодых писателей в семинаре классика детской литературы Льва Кассиля.

Позже Альберта Лиханова приглашают на работу в Москву. Потом он становится многолетним сотрудником популярного молодёжного журнала «Смена» — сначала ответственным секретарём, а затем, тринадцать с лишним лет — главным редактором.

В эти годы к нему приходит литературная известность. Одну за другой «Юность» печатает его повести.

Издательство «Молодая гвардия» публикует «Избранное» в 2 томах (1976), а потом — первое собрание сочинений в 4 томах (1986—1987).

Все годы своего литературного становления, А. А. Лиханов сопрягает с общественной деятельностью — избирается секретарём Союза писателей Москвы, членом Правлений Союзов писателей СССР и РСФСР, президентом Ассоциации деятелей литературы и искусства для детей и юношества Союза советских обществ дружбы и культурной связи с зарубежными странами (ССОД).

После писем Лиханова властям в 1985 и 1987 годах были приняты Постановления Правительства СССР о помощи детям-сиротам. В 1987 году по его инициативе создан Советский детский фонд имени В. И. Ленина, который в 1992 году преобразован в Международную ассоциацию детских фондов, а в 1991 году учреждён Российский детский фонд. Обе эти общественные организации и возглавляет писатель А. А. Лиханов.

В 1989 году писателя избирают Народным депутатом СССР и членом Верховного Совета СССР. Ему предоставляется возможность от имени СССР выразить отношение к проекту Всемирной Конвенции о правах ребёнка, выступить в Третьем Главном комитете ООН при окончательном рассмотрении этого проекта и участвовать затем в торжественной сессии Генеральной Ассамблеи Организации Объединённых наций при подписании этой Конвенции в качестве заместителя главы советской делегации (главой был Министр иностранных дел СССР Э. А. Шеварднадзе).

Вернувшись в Москву, Лиханов проводит большую работу по подготовке этого важного документа к ратификации. Верховный Совет СССР ратифицировал Конвенцию, и она вступила в силу с 13 июня 1990 года. Позже все республики, входившие в СССР, получив статус самостоятельных государств, подтвердили законность действия Конвенции о правах ребёнка на своих территориях.

Также Лиханов учредил и возглавил Научно-исследовательский институт детства, создал литературный клуб «Молодость» для начинающих авторов, создал издательство «Дом», журналы «Мы» для подростков и «Трамвай» для малышей, а впоследствии — журналы «Путеводная звезда. Школьное чтение», «Божий мир», «Дитя человеческое», «Зарубежный роман». Открыл издательский, образовательный и культурный центр «Детство. Отрочество. Юность». По его инициативе в Подмосковье создан реабилитационный детский центр Международной Ассоциации детских фондов. В Белгородской области существует детский дом в райцентре Ровеньки, построенный с финансовым участием Российского детского фонда и также получивший его имя. В Кирове есть библиотека для детей и юношества имени Альберта Лиханова. Детская библиотека имени Альберта Лиханова работает в городе Шахты Ростовской области, а Белгородской областной детской библиотеке присвоен статус «Библиотека А. А. Лиханова».

Его произведения опубликованы в России 30-миллионным тиражом. Ещё в 1979 году издательство “Молодая гвардия” выпустило “Избранное” в 2-х томах. В 1986-1987 годах это же издательство тиражом в 150 тысяч экземпляров выпускает собрание сочинений в 4 томах. В 2000 году издательство «Терра» издаёт собрание сочинений в 6 томах. В 2005 году вышла “Библиотека «Люби и помни» в 20 книгах. А в 2010 году «Терра» издаёт новое собрание сочинений в 7 томах. В этом же, 2010 году, издательский, образовательный и культурный центр «Детство. Отрочество. Юность» выпустил собрание сочинений для детей и юношества Альберта Лиханова в 15 томах с цветными иллюстрациями и крупным шрифтом. В 2014-2015 годах то же издательство выпустило роман “Русские мальчики” в виде цикла из 11 широкоформатных и качественно иллюстрированных книг. В 2015 издательство “Книговек” выпустило собрание сочинений в 10 томах

В Белгородской области (с 2000 года) и в Кировской области (с 2001 года) проводятся ежегодные лихановские общественно-литературные и литературно-педагогические чтения, в которых принимает участие множество детей, родители, педагоги, творческая интеллигенция, общественность. В Кировской области учреждена премия имени Альберта Лиханова для библиотекарей школьных, детских и сельских библиотек. Для учителей начальной школы он учредил премию имени своей первой учительницы А. Н. Тепляшиной, учившей его в годы войны и удостоенной двух орденов Ленина. По инициативе писателя ей установлена мемориальная доска. За границей России на 34 языках выпущено 106 книг писателя.

Член-корреспондент АПН СССР (1990), академик РАО (2001).

Почётный гражданин города Кирова, почётный гражданин Кировской области.

В 1962 году опубликовал в «Юности» первый рассказ «Шагреневая кожа», в 1963 выпустил историческую повесть «Да будет солнце!». Главная тема творчества Лиханова — становление характера подростка, формирование его мировоззрения, взаимоотношения с миром взрослых: повести «Звёзды в сентябре» (1967), «Тёплый дождь» (1968), трилогия «Семейные обстоятельства» (роман «Лабиринт», 1970, повести «Чистые камушки», 1967, «Обман»,1973), роман для детей младшего возраста «Мой генерал» (1975), повести «Голгофа», «Благие намерения», «Высшая мера» (1982), книга «Драматическая педагогика» (1983), дилогия романов в повестях «Русские мальчики» и «Мужская школа», повести последнего времени «Никто», «Сломанная кукла», «Слётки» и «парный портрет» трагического детства — повести «Мальчик, которому не больно» и «Девочка, которой всё равно» (2009).

Первое собрание сочинений в 4 томах вышло в 1986-87 гг.(«Молодая гвардия»). В 2000 г. — в 6 томах («Терра», Москва). В 2005 г. — “Библиотека Альберта Лиханова «Люби и помни», включившая в себя 20 нестандартно оформленных книг («Детство. Отрочество. Юность»). В 2010 году — собрание сочинений для детей и юношества в 15 томах («Детство. Отрочество. Юность») и собрание сочинений в 7 томах («Книговек») в качестве приложения к журналу «Огонёк».

Период созревания таланта Лиханова можно условно обозначить как 1967—1976 гг. В это время он создаёт такие значительные произведения, как роман «Лабиринт», повести «Чистые камушки», «Обман», «Солнечное затмение» и другие. Тема становления подрастающего поколения становится основной в его творчестве. Особое внимание писатель уделяет роли семьи и школы в воспитании ребёнка, в формировании его характера.

Лиханов написал ряд замечательных произведений о военном детстве. Военная тема в творчестве писателя приобретает особую значимость и органичность, потому что воплотила в себе его представления о жизненных ценностях, о чести, долге, подвиге, о человеческом достоинстве. Произведения о военном детстве созданы писателем на жизненной основе — памяти о своём детстве. В них автор передаёт ощущение пережитого в годы Великой Отечественной войны. Публицистичность, увлечённость, правдивость — характерные черты лихановского стиля во всех литературных жанрах. Одно из наиболее драматических произведений о военном детстве — повесть «Последние холода» (1984). Эта повесть, повести «Магазин ненаглядных пособий» и «Детская библиотека», роман «Мужская школа», составляют своеобразный литературный цикл о военном детстве. Военную тему Лиханов затрагивает и в повести «Воинский эшелон», и в романе «Мой генерал». В книгах писателя чувствуется личность автора, она проявляется прежде всего в пафосе его творчества, в том, как он относится к нравственным поискам героев, к их неудержимому желанию найти самих себя, открыть в себе всё самое лучшее.

1970—1990 гг. — период активной писательской деятельности Лиханова. Он публикует произведения различных жанров, обращённые к разным по возрасту читателям. Из размышлений над письмами читателей родился замысел книги о современном воспитании «Драматическая педагогика: очерки конфликтных ситуаций» (1983), которая переведена на многие языки. За эту книгу в 1987 году А. А. Лиханов был удостоен Международной премии им. Януша Корчака. Творчество Лиханов успешно сочетает с активной общественной деятельностью в защиту детей.

Альберт Лиханов занимает активную гражданскую позицию защитника нравственных ценностей и традиций своего Отечества, поэтому борется словом писателя и делами Детского фонда за сохранение счастья в жизни каждого ребёнка, за понимание взрослыми проблем молодого поколения.

• Конфессиональные награды орден «За заслуги перед Отечеством» III степени (2005 год)
• орден «За заслуги перед Отечеством» IV степени (2000 год)
• орден Почёта (2016 год)
• орден Дружбы (2010 год) — за многолетнюю активную общественную деятельность и развитие гуманитарного сотрудничества
• орден Трудового Красного Знамени (1984)
• орден «Знак Почёта» (1979)
• орден Чести (Грузия, 1996)
• орден «За заслуги» III степени (Украина, 2006)
• орден «Святые Кирилл и Мефодий» I степени (Болгария, 2007)
• орден Франциска Скорины (Республика Беларусь, 2015)
• орден Дружбы (Республика Южная Осетия, 2010)
• орден Почёта (Республика Южная Осетия, 2015)
• медали СССР, Армении и Белоруссии
• премия Президента Российской Федерации в области образования (2003) — за создание семейных детских домов
• премия Правительства Российской Федерации в области культуры (2009) — за дилогию «Русские мальчики» и «Мужская школа»
• Государственная премия РСФСР имени Н. К. Крупской (1980) — за роман «Мой генерал» и повести «Обман» и «Солнечное затмение»
• премия Ленинского комсомола (1976) — за книги для детей «Музыка», «Семейные обстоятельства», «Мой генерал»
• Международная премия имени Я. Корчака (1987) — за книгу «Драматическая педагогика» (Премия была передана писателем в Польский фонд Я. Корчака)
• Международная медаль «Ecce Homo — Gloria Homini» («Вот Человек — Слава Человеку»), вручена 4.03.2013 в Польше в Варшавском Королевском дворце выдающейся польской актрисой Беатой Тышкевич и известным общественным деятелем Станиславом Ковальским, Президентом фонда «Поспеши с помощью». Награда имеет № 2, первую медаль немалое время тому назад была вручена Министру здравоохранения Польши, известному врачу Збигневу Релига.
• Российская премия Людвига Нобеля (2014) вручена 30.03.2014 в резиденции Президента РФ – Константиновском дворце в Стрельне.

Международные премии имени Максима Горького, Международная премия имени Януша Корчака, французско-японская культурная премия имени В. Гюго (1996), премия имени Кирилла и Мефодия (Болгария, 2000), премия «Сакура» (Япония,2001), премия «Оливер» (США,2005). Премии имени Николая Островского (1982), имени Бориса Полевого (1984), имени Александра Грина (2000), «Прохоровское поле» (2003), «Большая литературная премия России» СПР и кампании «Алмазы России» (2002) за роман «Никто» и повесть «Сломанная кукла», премия имени Д. Мамина-Сибиряка (2005), имени Владислава Крапивина (2006), имени Н. А. Островского (2007). Специальная премия имени И. А. Бунина «за выдающийся вклад в русскую литературу для детей и юношества» (2008).

Международная литературная премия им. Фёдора Достоевского (2011), Таллин; Российская литературная премия им. А. И. Герцена (2012) за том социальной публицистики «За малых сих (Письма в защиту детства)», 5-е издание — материальную часть премии писатель передал Библиотеке для детей и юношества на улице Орловской в Кирове для увековечения памяти А. И. Герцена, В. Жуковского, М. Е. Салтыкова-Щедрина и других замечательных людей, бывавших там.27 сентября 2013 года в республиканском драматическом театре Республики Башкортостан Альберту Лиханову по Указу Президента Башкортостана Р.Хамитова вручена Российская литературная Аксаковская премия. В декабре 2013 года присвоена премия “Золотой витязь” – “за выдающийся вклад в детскую литературу”. В июле 2015 года присуждена Всероссийская премия “Русский путь” имени Ф.И.Тютчева.

Крутые горы

Альберт Лиханов

Лучшая рецензия на книгу

Всегда, с раннего детства, любила книги про Вторую Мировую войну. Не про сами боевые действия, а про мирных людей, которые жили во время войны. Одной из таких мирных людей была моя сейчас уже, увы, покойная бабушка, и она очень часто рассказывала мне о своей жизни, так что я начала интересоваться, и Альберт Лиханов знаком мне с самого детства.

Я обожаю его книгу “Последние холода”. Я обожаю еще и “Мой генерал”. Так что “Крутые горы” стало приятным воспоминанием о том, что я так любила в детстве и школе. Прочитала на одном дыхании.

Это ведь действительно так трудно понять – война. Особенно это трудно понять ребенку, который провожает отца на войну, не понимая, почему папа уходит. А потом – потом к Коле приходит понимание. И это больно. Голод, лишения, смерти – и это переживает ребенок.

Но все же дети не умеют страдать постоянно. В книге есть и радостные моменты, эта вещь вовсе не вгоняет в депрессию, наоборот – она дает надежду. Надежду на то, что Коля покорит крутую гору и напишет об этом отцу, надежду на то, что отец вернется с войны.

Всегда, с раннего детства, любила книги про Вторую Мировую войну. Не про сами боевые действия, а про мирных людей, которые жили во время войны. Одной из таких мирных людей была моя сейчас уже, увы, покойная бабушка, и она очень часто рассказывала мне о своей жизни, так что я начала интересоваться, и Альберт Лиханов знаком мне с самого детства.

Я обожаю его книгу “Последние холода”. Я обожаю еще и “Мой генерал”. Так что “Крутые горы” стало приятным воспоминанием о том, что я так любила в детстве и школе. Прочитала на одном дыхании.

Это ведь действительно так трудно понять – война. Особенно это трудно понять ребенку, который провожает отца на войну, не понимая, почему папа уходит. А потом – потом к Коле приходит понимание. И это больно. Голод, лишения, смерти – и это переживает ребенок.

Поделитесь своим мнением об этой книге, напишите рецензию!

Рецензии читателей

Когда я читаю книги о Великой Отечественной Войне, все вокруг расплывается, становится нечетким, медленно наворачиваются слезы, и чувство сожаления и сострадания, безграничной тоски долго не покидает меня. В моем воспитании активно принимали участие бабушки и дедушки и, особенно, прабабушка, которая как раз в военные годы воспитывала двух маленьких детей в блокадном Ленинграде. Они многое мне рассказывали о войне, о том, как боролись за выживание, но эти воспоминания несколько стерлись из моей памяти. Я хорошо помню, что прабабушка была самым светлым и несгибаемым человеком добрейшей души, которую лишь закалили тяготы военного времени, а никак не ожесточили. И я помню, что 9 мая мне показывали парады, салюты и всю праздничную атрибутику, и воспринимала я все это шумное действо как праздник. А вот прабабушка плакала с подаренными ей цветами в руках и смотрела на черно-белые фотографии неизвестных мне родственников. Она не принимала участия в застольях, лишь думала о чем-то своем, далеком, не делясь этим с нами, своими потомками. Она вообще не любила рассказывать нам, особенно мне, об этих тяжких временах в ее жизни. Защищала, наверное, от горечи войны, которая остается и спустя много-много лет?

К чему же это я. А к тому что, пожалуй, боль от перенесенных каждой семьей утрат, непередаваемое ощущение всеобщей скорби – редкое, чуть ли не единственное чувство, которое объединяет нашу столь многоликую, многогранную страну. Эти чувства передаются из поколения в поколение, становятся исторической памятью, и не последнюю роль в этом играют книги таких замечательных писателей как Лиханов, Васильев, Быков, Кассиль, Шолохов и другие. Читайте своим детям эти книги, чтобы они знали, какое страшное лицо у войны, чтобы ценили то, что у них есть, чтобы дорожили людьми, а не вещами, чтобы, может быть, избежали потерь, взваленных на плечи предыдущими поколениями.

Главное, одолеть бессилие – всегда и во всем, – сказал отец шепотом, чтобы не услышали мама и бабушка. – Главное, почувствовать себя сильным!

А как мы помним, знание – тоже сила.

Прочитала в рамках “ТТТ” по рекомендации ChicotLePremier по моему запросу “Произведение советского писателя о II Мировой войне или ВОВ”. Спасибо, тронуло за душу.

Когда я читаю книги о Великой Отечественной Войне, все вокруг расплывается, становится нечетким, медленно наворачиваются слезы, и чувство сожаления и сострадания, безграничной тоски долго не покидает меня. В моем воспитании активно принимали участие бабушки и дедушки и, особенно, прабабушка, которая как раз в военные годы воспитывала двух маленьких детей в блокадном Ленинграде. Они многое мне рассказывали о войне, о том, как боролись за выживание, но эти воспоминания несколько стерлись из моей памяти. Я хорошо помню, что прабабушка была самым светлым и несгибаемым человеком добрейшей души, которую лишь закалили тяготы военного времени, а никак не ожесточили. И я помню, что 9 мая мне показывали парады, салюты и всю праздничную атрибутику, и воспринимала я все это шумное действо как… Развернуть