Система вопросов к рассказу Л.Е. Улицкой «Перловый суп»
Обложка книги https://knigogid.ru/books/280298-perlovyy-sup
Фото Л.Е. Улицкой https://uznayvse.ru/znamenitosti/biografiya-lyudmila-ulickaya.html
Краткая биографическая справка
Людмила Евгеньевна Улицкая (род. 1943) — русская писательница, сценарист. Первая женщина — лауреат премии «Русский Букер» (2001). Лауреат премии «Большая книга» (2007, 2016)[2].
Все рассказы Улицкой основаны на её жизненном личном опыте или пересказаны со слов друзей, знакомых, соседей, родственников. Её биография уже могла бы служить материалом для отдельной книги[3].
Вопросы
1.Почему маленькой девочке трижды запомнился перловый суп?
Ответ: Перловый суп запомнился девочке трижды потому, что с ним связаны воспоминания о трёх историях ее жизни. Первая: нищие, живущие под лестницей. Вторая: погорельцы. Третья: смерть дочери соседки.
2.Какая из этих историй впечатлила вас больше всего? Почему?
Ответ: Все три истории драматичны, в них изображены люди, в чью жизнь ворвалось горе. Горести, выпадающие на судьбы людей бывают разными: у кого-то беспросветная нищета, кто-то потерял абсолютно все имущество из-за несчастного случая, кто-то теряет родного человека. Неважно, какое горе постигло человека, важно, чтобы рядом был кто-то, способный своей добротой помочь нуждающемуся. Мне больше всего понравилась история, связанная с женщиной, которая оказалась погорелицей. Мириам, несмотря на свою бедность, помогла пострадавшей женщине, а вот ее сосед, Цветков, захлопнул дверь, не желая сталкиваться с чужими проблемами.
3.На какие детали портрета героев обращает внимание автор рассказа?
Ответ: На одежду героев. У девочки была жёлтая шуба, сшитая бабушкой из плюшевого одеяла, темно-синее фланелевое платьице с белым фартучком, у ее матери тоже был белый фартук, одета она была бедно, но аккуратно. У женщины, которая жила под лестницей, была зелёная вязаная беретка, за что у нее и было прозвище Беретка.
«Под лестницей совсем нет электричества, иногда у них горит керосиновая лампа, иногда совсем темно. Обыкновенно Иван Семёнович лежит на какой-то лежанке, покрытой тряпьём, а Беретка в вытертом бархатном пальто и серо-зелёной вязаной беретке сидит у него в ногах».
4. Обратите внимание на описание одежды, интерьера, привычек героев. Что вы можете сказать о социальном положении семьи? Влияет ли это на поведение героев?
Ответ: Семья девочки небогата. Мать Мириам выглядит опрятно, несмотря на отсутствие дорогих и красивых платьев. Ее красоту подчёркивают скромность и чистота. Даже сам перловый суп — важный показатель социального положения. Перловка — самая дешёвая крупа. Вероятно, семья не могла позволить себе большего, однако мать девочки готова поделиться последним с человеком, чье горе сильнее ее собственного.
«…мама стоит на свету, в дверном проёме, и улыбается мне. Она в белом фартуке, даже с кружевной ленточкой на груди. Мама красивая, как принцесса».
5.Почему девочка боится людей, живущих под лестницей?
Ответ: Девочка боится людей, живущих под лестницей и брезгует ими, потому что место их обитания страшное. В каморке нет даже освещения. Вероятно, ей страшно, потому что их внешность и жилище пугающие, хотя люди это добрые.
6.Какими морально-нравственными качествами обладает мать девочки?
Ответ: Мириам видит чужое горе и помогает людям. Она способна к состраданию. Даже чашка супа порой большая помощь, а чаще всего огромная, если люди бедны.
«Мама налила большую миску переливчатого перлового супа, отрезала кусок серого хлеба и вынесла погорелице. — Вот покушайте пока, — попросила мама тётку, и тётка приняла миску. — Ой, да так неудобно, — всполошилась мама и притащила газету. Постелила её на покрытый сине-красный ковром Цветковский сундук, усадила женщину как бы к столу».
7.Почему девочка не исправила соседку Надежду Ивановну, когда та назвала ее мать Мариной, хотя ее имя Мириам?
Ответ: Потому что девочка понимала горе соседки: все плакали, и девочке не хотелось причинять соседке лишнюю боль, ведь по ней и так больно ударила смерть единственной дочери.
«Мне очень хотелось сказать этой старухе, что мамочка моя никакая не Марина, что её зовут Мириам, но сказать я не могла ничего, потому что они ели из одной тарелки, и слёзы текли по лицу Надежды Ивановны, и не только из живого, но и из белого, неживого глаза, и по маминому лицу тоже текли слёзы».
8.Почему повзрослевшая девочка уже никогда не готовила перловый суп?
Ответ: Повзрослевшей девочке тяжело вспоминать эти события, и поэтому она не может уже без горечи в сердце готовить перловый суп.
9. Какой нравственный урок преподносит Людмила Улицкая в рассказе «Перловый суп?»
Ответ: В любой ситуации нужно оставаться человеком. Духовное в человеке превыше материального. В жизни каждого человека главными нравственными ориентирами должны стать доброта и сострадание.
Список литературы:
1.Улицкая Л.Е. Рассказы: короткие рассказы.– М.: Эксмо, 2007. – С. 478.
Людмила Улицкая – Перловый суп
Людмила Улицкая – Перловый суп краткое содержание
Перловый суп читать онлайн бесплатно
Почему ранняя память зацепилась трижды за этот самый перловый суп? Он был действительно жемчужно-серый, с розоватым, в сторону моркови, переливом и дополнительным перламутровым мерцанием круглой сахарной косточки, полузатопленной в кастрюле.
Вечером, после запоздалого обеда, мама перелила часть супа в помятый солдатский котелок и дала его мне в руки. Я спускалась по лестнице со второго этажа одна, а мама стояла в дверях квартиры и ждала. Эта картина осталась у меня почему-то в этом странном ракурсе, сверху и чуть сбоку: по лестнице осторожно спускается девочка лет четырех в темно-синем фланелевом платье с клетчатым воротничком, в белом фартучке с вышитой на груди кошкой – в одежде, соответствующей дореволюционным идеалам моей бабушки, полагающей, что фартук именно потому должен быть белым, что на темном грязь плохо видна, – коротенькая толстая косичка неудобно утыкается сзади в шею, но поправить невозможно, потому что в одной руке теплый котелок с супом, а другой я держусь за чугунные стойки перил.
Туфли на пуговицах немного скользят по стертым ступеням, и потому я иду младенческими приставными шагами, с большой опаской.
Я спускаюсь на марш, поворачиваюсь, вижу маму, которая терпеливо ждет меня в дверях и улыбается своей чудесной улыбкой, от которой красота ее немного портится.
Я вздыхаю и продолжаю спуск. Внизу, под лестницей, в каморе, живет пара нищих, костлявый носатый Иван Семенович и маленькая старушка по прозвищу Беретка. Я их боюсь и брезгаю, но мама, как мне кажется, об этом знать не должна.
Под лестницей нет электричества, иногда у них горит керосиновая лампа, иногда совсем темно. Обыкновенно Иван Семенович лежит на какой-то лежанке, покрытой тряпьем, а Беретка, в вытертом бархатном пальто и серо-зеленой вязаной беретке, сидит у него в ногах.
Я стучу. Никто не отзывается. Спиной я открываю дверь. Керосиновая лампа выдает мне Беретку, которую без головного убора я сначала не узнаю. Оказывается, она лысая, вернее, не совсем лысая: и лицо и голова ее покрыты одинаковыми редкими длинными волосами и крупными коричневыми родинками. Она жалко улыбается и суетливо натягивает на лысую голову берет:
– Ой, детка, это ты, а я и не слышу.
Я отдаю ей котелок, из кармана фартука вынимаю два куска хлеба и говорю почему-то “спасибо”.
Беретка переливает суп из котелка в банку и бормочет что-то неразборчивое, похоже на “мыло, мыло”.
Сухой грязной рукой возвращает мне котелок. Старик кашляет. Беретка кричит ему:
– Иван Семенович! Вам покушать прислали, вставайте!
Пахнет у них ужасно.
С облегчением бегу я вверх по лестнице, мама стоит на свету, в дверном проеме и улыбается мне. Она в белом фартуке, даже с кружевной ленточкой на груди. Мама красивая, как принцесса. Одно только смущает: кажется, у принцесс белокурые волосы, а у мамы веселые черные кудряшки, подхваченные сзади двумя заколками.
Нищие исчезли незадолго до праздника, который я запомнила очень хорошо. Отец вел меня за руку по нарядному городу, и повсюду были выставлены косые красные кресты. Я начинала тогда разбирать буквы и спросила у отца, почему всюду написано “ХА-ХА-ХА. “. Он раздраженно дернул меня за руку, а потом объяснил, что эти косые кресты означают еще цифру тридцать.
Вечером того же дня, уже лежа в постели, я слышала, как мама говорит отцу:
– Нет, не понимаю, отказываюсь понимать, кому они мешали.
– Город к празднику почистили. – объяснил ей отец.
Во второй истории перловый суп не был главным действующим лицом, а лишь скромно мелькнул на заднем плане.
Воскресным утром в дверь позвонили. Один раз, а потом еще один. Дверь в нашу комнату была первой по коридору. Один звонок был общий, два – к нам, три – к Цветковым. восемь – к Кошкиным.
– Вероятно, это общий, – пробормотала мама. Коленями она стояла на стуле, а локтями упиралась в стол. Таблицы с синими, красными и взятыми в кружок цифрами лежали перед ней. Две мелкие морщины образовывали между бровей деревце, когда она работала.
Она спрыгнула со стула и, все еще неся напряжение мысли на круглом умном лобике, пошла открывать.
Огромная темная женщина стояла в дверном проеме. На ней был длинный военный плащ до полу, ярко белел пробор на круглой толстой голове.
Мама смотрела на нее выжидающе, и тетка не обманула ожидания: она распахнула плащ и предъявила огромное голое тело. У меня дыхание перехватило от этого зрелища: грудь низко свисала и оканчивалась большими, чуть не с чайное блюдце сосками, пупок был размером с чашку, выпуклый и тоже темный, глубокий неровный шов шел поперек живота, над треугольной бородкой вытертых волос, и все вместе это было каким-то страшным великанским лицом, а не женским телом.
– Погорельцы мы! Все-все погорело. как есть. – сказала женщина немосковским мягким голосом и запахнула ужасный лик своего тела.
– Ой, да вы заходите, заходите, – пригласила мама, и женщина, озираясь, вошла.
Прихожая нашей многосемейной квартиры была заставлена сундуками, корытами, дровами и шкафами.
– Я сейчас, сейчас, – заторопилась вдруг мама. – Да вы сядьте, – и мама сняла ящик с венского стула, который был втиснут между Цветковским сундуком и тищенковской этажеркой.
Мама кинулась в комнату, вытянула нижний ящик шкафа, села перед ним и стала выбирать из старого белья подходящее для погорелицы. Две длинноногие пары дедовых кальсон бросила она на пол и побежала на кухню. Разожгла примус, поставила на него кастрюлю и снова метнулась в комнату.
Женщина сидела на стуле и все разглядывала рогатую вешалку Кудриных, на которой висели ватник и шинель.
А мама выбросила все с полок шкафа и быстрыми пальчиками перебирала свои тряпки. Мама была маленького роста, и все ее вещи были маленькие, но она нашла то, что искала, – бабушкину коверкотовую юбку и старинную огромную рубаху из пожелтевшего батиста.
И снова мама побежала на кухню, а я понеслась за ней, потому что боялась остаться наедине с тем великаном, что был спрятан у тетки под плащом.
Сосед Цветков высунулся в коридор.
– Погорельцы вот, – сказала ему мама виноватым голосом, но он быстро захлопнул свою дверь.
Мама налила большую миску переливчатого перлового супа, отрезала кусок серого хлеба и вынесла погорелице.
– Вот, покушайте пока, – попросила мама тетку, и тетка приняла миску, – Ой, да так неудобно, – всполошилась мама и притащила газету. Постелила ее на покрытый сине-красным ковром Цветковский сундук, усадила женщину как бы к столу.
– Дай тебе Бог здоровья, – сказала женщина и принялась за суп.
А я наблюдала сквозь щель неплотно прикрытой двери, как лениво она ест перловый суп, бросая в него кусочки хлеба, скучно водя ложкой в миске и посматривая по сторонам.
Зубов у нее не было.
“Видно, и зубы сгорели, – подумала я. И еще: – Она тоже не любит перловый суп”.
А мама засовывала в узел шелковое трико лососинового цвета с луковыми заплатами и говорила тихонько не то мне, не то самой себе:
– Господи, ну надо же такое, чтоб прямо голой, на улицу.
А женщина доела суп, поставила миску на пол. встала, распахнула плащ. глаз я не могла отвести от ее странных тихих движений.
Наконец мама выволокла узел в коридор:
– Вот. Собрала. Да вы оденьтесь, оденьтесь. У нас ванная комната есть, – предложила мама.
Но женщина отклонила предложение:
– Детки меня ждут. Мне бы деньжонок сколько-нибудь. – А мама уже вынимала сложенную в четыре раза тридцатку. – Спасибо, век вашу доброту не забуду, – поблагодарила женшина скороговоркой, и мама закрыла за ней дверь.
Потом, собирая с полу разбросанные вещи, мама говорила мне в некотором недоумении:
– А штаны сразу могла бы надеть, правда?
Я не сразу ответила, потому что мне кое-что надо было обдумать и понять.
– Штаны холодные, – сообразила я наконец, – а ковер теплый.
Было солнечно и снежно, с детьми в такую погоду полагалось гулять.
– Может, погуляешь сама под окошечком? – извиняющимся голосом предложила мама, кося на свои таблицы.
Я согласилась великодушно. Мама бросила в меня ворохом шерстяной одежды – кофтами, рейтузами, варежками и носочками. Меня снарядили, подвязали поясом желтую плюшевую шубу, сшитую бабушкой из старого покрывала, желтую шапку из того же самого покрывала застегнули под подбородком, дали лопату и синее ведрецо и вывели на лестницу. Прямо перед нашей дверью лежала разворошенная куча маминых вещей. И бедные отвергнутые трико лежали сверху.
– Ой, что же это. – пролепетала моя маленькая мамочка.
– Я же тебе говорю, штаны-то холодные, а ковер теплый. – все пыталась я объяснить маме положение вещей.
– Да какой ковер? – наконец услышала меня мама.
– Тот, что на сундуке лежал. Она его на себя надела, – объяснила я несмышленой маме.
И тогда мама вдруг всплеснула руками и захохотала:
Перловый суп
Улицкая Людмила Перловый суп
Почему ранняя память зацепилась трижды за этот самый перловый суп? Он был действительно жемчужно-серый, с розоватым, в сторону моркови, переливом и дополнительным перламутровым мерцанием круглой сахарной косточки, полузатопленной в кастрюле.
Вечером, после запоздалого обеда, мама перелила часть супа в помятый солдатский котелок и дала его мне в руки. Я спускалась по лестнице со второго этажа одна, а мама стояла в дверях квартиры и ждала. Эта картина осталась у меня почему-то в этом странном ракурсе, сверху и чуть сбоку: по лестнице осторожно спускается девочка лет четырех в темно-синем фланелевом платье с клетчатым воротничком, в белом фартучке с вышитой на груди кошкой – в одежде, соответствующей дореволюционным идеалам моей бабушки, полагающей, что фартук именно потому должен быть белым, что на темном грязь плохо видна, – коротенькая толстая косичка неудобно утыкается сзади в шею, но поправить невозможно, потому что в одной руке теплый котелок с супом, а другой я держусь за чугунные стойки перил.
Туфли на пуговицах немного скользят по стертым ступеням, и потому я иду младенческими приставными шагами, с большой опаской.
Я спускаюсь на марш, поворачиваюсь, вижу маму, которая терпеливо ждет меня в дверях и улыбается своей чудесной улыбкой, от которой красота ее немного портится.
Я вздыхаю и продолжаю спуск. Внизу, под лестницей, в каморе, живет пара нищих, костлявый носатый Иван Семенович и маленькая старушка по прозвищу Беретка. Я их боюсь и брезгаю, но мама, как мне кажется, об этом знать не должна.
Под лестницей нет электричества, иногда у них горит керосиновая лампа, иногда совсем темно. Обыкновенно Иван Семенович лежит на какой-то лежанке, покрытой тряпьем, а Беретка, в вытертом бархатном пальто и серо-зеленой вязаной беретке, сидит у него в ногах.
Я стучу. Никто не отзывается. Спиной я открываю дверь. Керосиновая лампа выдает мне Беретку, которую без головного убора я сначала не узнаю. Оказывается, она лысая, вернее, не совсем лысая: и лицо и голова ее покрыты одинаковыми редкими длинными волосами и крупными коричневыми родинками. Она жалко улыбается и суетливо натягивает на лысую голову берет:
– Ой, детка, это ты, а я и не слышу.
Я отдаю ей котелок, из кармана фартука вынимаю два куска хлеба и говорю почему-то “спасибо”.
Беретка переливает суп из котелка в банку и бормочет что-то неразборчивое, похоже на “мыло, мыло”.
Сухой грязной рукой возвращает мне котелок. Старик кашляет. Беретка кричит ему:
– Иван Семенович! Вам покушать прислали, вставайте!
Пахнет у них ужасно.
С облегчением бегу я вверх по лестнице, мама стоит на свету, в дверном проеме и улыбается мне. Она в белом фартуке, даже с кружевной ленточкой на груди. Мама красивая, как принцесса. Одно только смущает: кажется, у принцесс белокурые волосы, а у мамы веселые черные кудряшки, подхваченные сзади двумя заколками.
Нищие исчезли незадолго до праздника, который я запомнила очень хорошо. Отец вел меня за руку по нарядному городу, и повсюду были выставлены косые красные кресты. Я начинала тогда разбирать буквы и спросила у отца, почему всюду написано “ХА-ХА-ХА. “. Он раздраженно дернул меня за руку, а потом объяснил, что эти косые кресты означают еще цифру тридцать.
Вечером того же дня, уже лежа в постели, я слышала, как мама говорит отцу:
– Нет, не понимаю, отказываюсь понимать, кому они мешали.
– Город к празднику почистили. – объяснил ей отец.
Во второй истории перловый суп не был главным действующим лицом, а лишь скромно мелькнул на заднем плане.
Воскресным утром в дверь позвонили. Один раз, а потом еще один. Дверь в нашу комнату была первой по коридору. Один звонок был общий, два – к нам, три – к Цветковым. восемь – к Кошкиным.
– Вероятно, это общий, – пробормотала мама. Коленями она стояла на стуле, а локтями упиралась в стол. Таблицы с синими, красными и взятыми в кружок цифрами лежали перед ней. Две мелкие морщины образовывали между бровей деревце, когда она работала.
Она спрыгнула со стула и, все еще неся напряжение мысли на круглом умном лобике, пошла открывать.
Огромная темная женщина стояла в дверном проеме. На ней был длинный военный плащ до полу, ярко белел пробор на круглой толстой голове.
Мама смотрела на нее выжидающе, и тетка не обманула ожидания: она распахнула плащ и предъявила огромное голое тело. У меня дыхание перехватило от этого зрелища: грудь низко свисала и оканчивалась большими, чуть не с чайное блюдце сосками, пупок был размером с чашку, выпуклый и тоже темный, глубокий неровный шов шел поперек живота, над треугольной бородкой вытертых волос, и все вместе это было каким-то страшным великанским лицом, а не женским телом.
– Погорельцы мы! Все-все погорело. как есть. – сказала женщина немосковским мягким голосом и запахнула ужасный лик своего тела.
– Ой, да вы заходите, заходите, – пригласила мама, и женщина, озираясь, вошла.
Прихожая нашей многосемейной квартиры была заставлена сундуками, корытами, дровами и шкафами.
– Я сейчас, сейчас, – заторопилась вдруг мама. – Да вы сядьте, – и мама сняла ящик с венского стула, который был втиснут между Цветковским сундуком и тищенковской этажеркой.
Мама кинулась в комнату, вытянула нижний ящик шкафа, села перед ним и стала выбирать из старого белья подходящее для погорелицы. Две длинноногие пары дедовых кальсон бросила она на пол и побежала на кухню. Разожгла примус, поставила на него кастрюлю и снова метнулась в комнату.
Женщина сидела на стуле и все разглядывала рогатую вешалку Кудриных, на которой висели ватник и шинель.
А мама выбросила все с полок шкафа и быстрыми пальчиками перебирала свои тряпки. Мама была маленького роста, и все ее вещи были маленькие, но она нашла то, что искала, – бабушкину коверкотовую юбку и старинную огромную рубаху из пожелтевшего батиста.
И снова мама побежала на кухню, а я понеслась за ней, потому что боялась остаться наедине с тем великаном, что был спрятан у тетки под плащом.
Сосед Цветков высунулся в коридор.
– Погорельцы вот, – сказала ему мама виноватым голосом, но он быстро захлопнул свою дверь.
Мама налила большую миску переливчатого перлового супа, отрезала кусок серого хлеба и вынесла погорелице.
– Вот, покушайте пока, – попросила мама тетку, и тетка приняла миску, – Ой, да так неудобно, – всполошилась мама и притащила газету. Постелила ее на покрытый сине-красным ковром Цветковский сундук, усадила женщину как бы к столу.
– Дай тебе Бог здоровья, – сказала женщина и принялась за суп.
А я наблюдала сквозь щель неплотно прикрытой двери, как лениво она ест перловый суп, бросая в него кусочки хлеба, скучно водя ложкой в миске и посматривая по сторонам.
Зубов у нее не было.
“Видно, и зубы сгорели, – подумала я. И еще: – Она тоже не любит перловый суп”.
А мама засовывала в узел шелковое трико лососинового цвета с луковыми заплатами и говорила тихонько не то мне, не то самой себе:
– Господи, ну надо же такое, чтоб прямо голой, на улицу.
А женщина доела суп, поставила миску на пол. встала, распахнула плащ. глаз я не могла отвести от ее странных тихих движений.
Наконец мама выволокла узел в коридор:
– Вот. Собрала. Да вы оденьтесь, оденьтесь. У нас ванная комната есть, – предложила мама.
Но женщина отклонила предложение:
– Детки меня ждут. Мне бы деньжонок сколько-нибудь. – А мама уже вынимала сложенную в четыре раза тридцатку. – Спасибо, век вашу доброту не забуду, – поблагодарила женшина скороговоркой, и мама закрыла за ней дверь.
Потом, собирая с полу разбросанные вещи, мама говорила мне в некотором недоумении:
– А штаны сразу могла бы надеть, правда?
Я не сразу ответила, потому что мне кое-что надо было обдумать и понять.
– Штаны холодные, – сообразила я наконец, – а ковер теплый.
Было солнечно и снежно, с детьми в такую погоду полагалось гулять.
– Может, погуляешь сама под окошечком? – извиняющимся голосом предложила мама, кося на свои таблицы.
Я согласилась великодушно. Мама бросила в меня ворохом шерстяной одежды – кофтами, рейтузами, варежками и носочками. Меня снарядили, подвязали поясом желтую плюшевую шубу, сшитую бабушкой из старого покрывала, желтую шапку из того же самого покрывала застегнули под подбородком, дали лопату и синее ведрецо и вывели на лестницу. Прямо перед нашей дверью лежала разворошенная куча маминых вещей. И бедные отвергнутые трико лежали сверху.
– Ой, что же это. – пролепетала моя маленькая мамочка.
– Я же тебе говорю, штаны-то холодные, а ковер теплый. – все пыталась я объяснить маме положение вещей.
– Да какой ковер? – наконец услышала меня мама.
– Тот, что на сундуке лежал. Она его на себя надела, – объяснила я несмышленой маме.
И тогда мама вдруг всплеснула руками и захохотала:
Читать онлайн “Перловый суп” автора Улицкая Людмила Евгеньевна – RuLit – Страница 1
Почему ранняя память зацепилась трижды за этот самый перловый суп? Он был действительно жемчужно-серый, с розоватым, в сторону моркови, переливом и дополнительным перламутровым мерцанием круглой сахарной косточки, полузатопленной в кастрюле.
Вечером, после запоздалого обеда, мама перелила часть супа в помятый солдатский котелок и дала его мне в руки. Я спускалась по лестнице со второго этажа одна, а мама стояла в дверях квартиры и ждала. Эта картина осталась у меня почему-то в этом странном ракурсе, сверху и чуть сбоку: по лестнице осторожно спускается девочка лет четырех в темно-синем фланелевом платье с клетчатым воротничком, в белом фартучке с вышитой на груди кошкой – в одежде, соответствующей дореволюционным идеалам моей бабушки, полагающей, что фартук именно потому должен быть белым, что на темном грязь плохо видна, – коротенькая толстая косичка неудобно утыкается сзади в шею, но поправить невозможно, потому что в одной руке теплый котелок с супом, а другой я держусь за чугунные стойки перил.
Туфли на пуговицах немного скользят по стертым ступеням, и потому я иду младенческими приставными шагами, с большой опаской.
Я спускаюсь на марш, поворачиваюсь, вижу маму, которая терпеливо ждет меня в дверях и улыбается своей чудесной улыбкой, от которой красота ее немного портится.
Я вздыхаю и продолжаю спуск. Внизу, под лестницей, в каморе, живет пара нищих, костлявый носатый Иван Семенович и маленькая старушка по прозвищу Беретка. Я их боюсь и брезгаю, но мама, как мне кажется, об этом знать не должна.
Под лестницей нет электричества, иногда у них горит керосиновая лампа, иногда совсем темно. Обыкновенно Иван Семенович лежит на какой-то лежанке, покрытой тряпьем, а Беретка, в вытертом бархатном пальто и серо-зеленой вязаной беретке, сидит у него в ногах.
Я стучу. Никто не отзывается. Спиной я открываю дверь. Керосиновая лампа выдает мне Беретку, которую без головного убора я сначала не узнаю. Оказывается, она лысая, вернее, не совсем лысая: и лицо и голова ее покрыты одинаковыми редкими длинными волосами и крупными коричневыми родинками. Она жалко улыбается и суетливо натягивает на лысую голову берет:
– Ой, детка, это ты, а я и не слышу.
Я отдаю ей котелок, из кармана фартука вынимаю два куска хлеба и говорю почему-то “спасибо”.
Беретка переливает суп из котелка в банку и бормочет что-то неразборчивое, похоже на “мыло, мыло”.
Сухой грязной рукой возвращает мне котелок. Старик кашляет. Беретка кричит ему:
– Иван Семенович! Вам покушать прислали, вставайте!
Пахнет у них ужасно.
С облегчением бегу я вверх по лестнице, мама стоит на свету, в дверном проеме и улыбается мне. Она в белом фартуке, даже с кружевной ленточкой на груди. Мама красивая, как принцесса. Одно только смущает: кажется, у принцесс белокурые волосы, а у мамы веселые черные кудряшки, подхваченные сзади двумя заколками.
Нищие исчезли незадолго до праздника, который я запомнила очень хорошо. Отец вел меня за руку по нарядному городу, и повсюду были выставлены косые красные кресты. Я начинала тогда разбирать буквы и спросила у отца, почему всюду написано “ХА-ХА-ХА. “. Он раздраженно дернул меня за руку, а потом объяснил, что эти косые кресты означают еще цифру тридцать.
Вечером того же дня, уже лежа в постели, я слышала, как мама говорит отцу:
– Нет, не понимаю, отказываюсь понимать, кому они мешали.
– Город к празднику почистили. – объяснил ей отец.
Во второй истории перловый суп не был главным действующим лицом, а лишь скромно мелькнул на заднем плане.
Воскресным утром в дверь позвонили. Один раз, а потом еще один. Дверь в нашу комнату была первой по коридору. Один звонок был общий, два – к нам, три – к Цветковым. восемь – к Кошкиным.
– Вероятно, это общий, – пробормотала мама. Коленями она стояла на стуле, а локтями упиралась в стол. Таблицы с синими, красными и взятыми в кружок цифрами лежали перед ней. Две мелкие морщины образовывали между бровей деревце, когда она работала.
Она спрыгнула со стула и, все еще неся напряжение мысли на круглом умном лобике, пошла открывать.
Огромная темная женщина стояла в дверном проеме. На ней был длинный военный плащ до полу, ярко белел пробор на круглой толстой голове.
Разработка урока “Открытие писателя” (Анализ рассказов Л.Е. Улицкой “Народ избранный” и “Перловый суп”)
Разделы: Литература
- доказать, что тема маленького человека, столь актуальная в классической литературе, нашла свое продолжение и в современной литературе;
- создать условия для формирования у учащихся интереса к чтению произведений Людмилы Улицкой, для рождения вопросов о смысле жизни;
- обучать анализу эпизода и всего текста, интерпретации текста;
- помочь выявлению чувства, которое возникает после прочтения текста;
- показать личное восприятие текста.
- формировать умение мыслить, делать самостоятельные выводы;
- использовать теоретико-литературные понятия.
- воспитывать у учащихся любовь к человеку, доброту, благородство;
- развивать чувство милосердия.
Оборудование:
Сборник рассказов Л. Улицкой, словарь С.И. Ожегова «Словарь русского языка»(толковый), сочинения учащихся (анализ эпизода – инд. задание), гитара (для исполнения песни Б.Окуджава «Молитва»).
Блаженны милостивые…
Из Библии.
Вступительное слово учителя.
Во все времена литература решала вопросы: что есть человек и каково его место в жизни? Литература не отражение катаклизмов эпохи, а лишь проекция на внутренний мир человека. Русскую словесность всегда интересовали проблемы человечности, совести, сострадания.
А если человек не относится к «сливкам» общества, разве не достоин он внимания, разве меньше болит его душа, когда беда входит в дом?
Тема маленького человека не нова в литературе. Кто может остаться равнодушным к горю Самсона Вырина, героя повести А.С. Пушкина «Станционный смотритель»? Или к беде Ионы, героя рассказа А.П.Чехова «Тоска». Вспомним это произведение.
УЧЕНИК (индив. задание)
Рассказ А.П.Чехова небольшой (всего 4стр.), и охватывает он жизнь человека длиной в полдня. Сюжет прост. У извозчика умер сын, которому бы жить да жить. Отцу некому излить горе. Кругом много «бегущих людей». Он подвозит одних, других, пытается заговорить с ними о сыне, но слышит безразличное суждение: «Все помрем». «Глаза Ионы тревожно и мученически бегают по толпам, снующим по обе стороны улицы: не найдется ли из этих тысяч людей хоть один, который выслушал бы его? Но толпы бегут, не замечая ни его, ни тоски. Тоска громадная, не знающая границ. Лопни грудь – и вылейся из нее тоска, так она бы, кажется, весь свет залила!»
Но что стоит хоть кому-нибудь выслушать его! Где же оно, человеческое сострадание?
УЧИТЕЛЬ
А сейчас обратимся к литературе 20 века. Страшная правда о маленьком человеке, заброшенном в последние круги ада, звучит со страниц драмы М, Горького «На дне». Можно ли остаться равнодушным к судьбе униженных и раздавленных жизнью людей?
Не менее трагична судьба лирической героини поэмы А. Ахматовой «Реквием». Маленькая женщина осталась одна со своей бедой в страшном мире разочарований. Главная мысль поэмы – выражение горя, горя беспредельного. Страдания народа и лирической героини сливаются.
Узнала я, как опадают лица,
Как из-под век выглядывает страх,
Как клинописи жесткие страницы
Страдание выводят на щеках.
Тема маленького человека нашла свое отражение и в современной литературе. Одним из ярких писателей, говорящих об отчаянии и боли при виде разложения нравов общества 21 века, является Людмила Улицкая.
УЧЕНИК (инд. задание)
Людмила Евгеньевна Улицкая – прозаик, сценарист кино и телевидения, чьи книги переведены на 17 языков, обладательница престижной Букеровской премии 2001г. Родилась она в Башкирии, окончила биологический факультет МГУ. Первые ее рассказы появились в журналах в конце 80-х годов прошлого века. Получили широкую популярность ее романы: «Казус Кукоцкого», «Медея и ее дети», повести: «Сонечка», «Веселые похороны».
УЧИТЕЛЬ
Сегодня вашему вниманию будут предложны два рассказа Людмилы Улицкой: «Народ избранный» и «Перловый суп». Это рассказы- притчи. А что характерно для притч?
(Притча- это иносказательный рассказ с нравоучением.)
Нашу беседу по рассказу Л, Улицкой «Народ избранный» я хочу предварить вопросом: «Чего боится каждый человек?» (Смерти, одиночества, предательства, болезни).
В рассказе «Народ избранный» воплощены все названные вами страхи. Подумайте над названием рассказа.
(Избранный – значит лучший, отличный)
Каких людей мы обычно называем избранными?
А какие люди названы Л. Улицкой «избранными»?
Какой художественный прием использует автор в названии и для чего?
Какое определение вы бы дали слову «народ» в рассказе Л.Улицкой?
Почему же автор назвал этих людей «избранными»?
Вспомним описание внешности и историю жизни главной героини Зиночки
Вызывает ли описание внешности Зиночки сочувствие у вас?
А как вы понимаете значение слов: «сочувствие», «милосердие»?
УЧЕНИКИ читают мини-сочинения «Сочувствие и милосердие. Что это?» (инд. задание).
А почему мать Зиночки дала перед смертью дочери необычное напутствие?
Почему Зиночка надевает лучшую одежду, отправляясь просить милостыню?
Почему Зине «не подали» в первый день?
Кто первый протянул Зине копеечку?
Почему женщине было все равно, что ответила Зиночка в благодарность за подаяние? Что для нее было важно?
Как отнеслись к Зиночке нищие, стоящие у храма?
Опишите внешность и речь нищих.
А почему нищие ведут себя так грубо по отношению к Зиночке, не сочувствуют ей?
Вспомните слова Кати о двух категориях нищих.
А кто такая Катя Рыжая? Опишите ее внешность и историю жизни.
А почему именно она заступилась за Зиночку?
Вспомните историю, которую рассказала Катя Зиночке о двух монахинях.
УЧЕНИЦА
Выразительное чтение истории о двух монахинях под музыку (инд. зад.)
УЧИТЕЛЬ
Группа ребят готовила дома анализ эпизода «Две монахини» (Учащийся читает анализ эпизода о двух монахинях, тема которого – высокое предназначение человека)
А теперь наступил момент обратиться к эпиграфу. Как вы понимаете эти слова?
(Блаженный – в высшей степени счастливый; юродивый.
Милостивый – выражающий милость).
Учащиеся делают вывод: счастлив тот, кто способен на добрые, милосердные поступки.
УЧИТЕЛЬ
Все мы в этой жизни имеем предназначение, и жить мы должны по заповедям Божьим
(Заповеди написаны на доске).
Как вы думаете, каков смысл финала рассказа, т.е. сон Зиночки? (Уход от реальной, страшной жизни, надежда на лучшее)
ИТОГ
Этот рассказ не только о «народе избранном», но и обо всех нас. Ведь мы не рождаемся для страданий и боли. Все достойны того, чтобы быть счастливыми, здоровыми, любимыми, успешными и благополучными. Только в жизни все складывается по-разному. Даже самому счастливому человеку дано познать; одиночество ,болезни, страдания и смерть. Часто для того, чтобы жить, требуется огромное мужество. Высшая мудрость, по мнению Улицкой, и состоит в том, чтобы научиться верить в лучшее, уметь смиряться с неизбежными обстоятельствами, не завидовать чужому счастью, а быть счастливым самому, несмотря ни на какие невзгоды.
У Булата Окуджава есть замечательная песня «Молитва».
Тема нашего разговора и песни перекликаются
Учащиеся исполняют песню «Молитва» под гитару.
УЧИТЕЛЬ
Порой мир похож на кривое зеркало. И то, что человеку кажется правдивым, истинным, на самом деле оказывается обратной стороной медали.
Обратимся к произведению Л. Улицкой «Перловый суп». Какова особенность композиции этого произведения? (Это рассказ в рассказе.)
Перед главной героиней проходят картины ее детства. Уже поседевшей женщине не дают покоя воспоминания, связанные с жизнью в родительском доме.
А почему повествование представлено от первого лица и глазами ребенка?
Ребята, вы знаете, что в названии кроется важная составляющая часть идеи произведения. Как вы понимаете название данного рассказа?
(Перловый суп – значит приготовленный из перловки, т.е. ячменя, самой дешевой крупы.)
Чем был перловый суп для героев рассказа?
(Суп был не только едой, он был проверкой на человечность)
Простая, дешевая крупа в умелых руках Марины Борисовны превращалась в лучшее кулинарное блюдо, которое любили все, особенно соседи по коммуналке . Докажите эту мысль текстом.
Скажите, почему Марина Борисовна поручила маленькой дочери отнести перловый суп в коморку к нищим? Опишите нищих (внешность, речь, поведение ). На каком художественном приеме построено описание внешности Марины Борисовны и нищих? Для чего это сделал автор? А как Марина Борисовна относится к нищим?
Прочитайте эпизод разговора о том, как и куда исчезли нищие. Как вы думаете, какой смысл вкладывает автор в слова: « Город к празднику почистили»?
Композиционно рассказ делится на две части . Расскажите, какими чертами характера наделил автор нищих в первой части?
(Они тихие, безропотные, но с чувством собственного достоинства)
Какое чувство они вызывают у вас?
Перед нами вторая часть рассказа. И вновь перловый суп является проверкой героев на человечность.
Вспомните историю, связанную с Надеждой Ивановной. Какое горе пережила Надежда Ивановна?
Почему в столь тяжелую минуту Надежда Ивановна просит налить перловый суп? Почему женщины едят из одной тарелки? (Сочувствие, сопереживание)
Во второй части рассказа есть описание еще одного события, к которому вы, наверное, не остались равнодушны. Опишите героиню, которая однажды постучалась в дверь коммунальной квартиры.
Какое впечатление произвело на вас описание этой женщины? (Омерзение, презрение)
Опишите речь нищей.
И опять перловый суп стал проверкой на человечность
Опишите, как нищая ела перловый суп. А была ли она голодна?
А почему нищая не надела подаренные штаны на голое тело, ведь на улице было холодно?
А что ей надо было?
А как нищая поступила с вещами, которые ей подарила Марина Борисовна?
И это «благодарность» за добро, за гостеприимство.
А почему именно эти эпизоды из жизни врезались в память героини рассказа?
УЧИТЕЛЬ
Девочка увидела реальную жизнь без прикрас. Говорят, что языком ребенка глаголет истина. Девочка поняла, что люди, окружающие ее, могут быть унижены своим социальным положением, но при этом они сохраняют человеческое достоинство, умеют быть благодарными. Другие – такие, как попрошайка, злые, алчные, нечистые на руку, наглые. На добро они отвечают злом. Третьи – такие, как Марина Борисовна, способны сочувствовать горю любого человека, способны протянуть руку помощи в любую минуту. И во всех этих эпизодах проверкой на человечность стал перловый суп из самой дешевой крупы
ИТОГ
Ребята, сегодня вы открыли для себя новое имя в литературе – это Людмила Улицкая. Каждый рассказ Л, Улицкой – это открытие. Какое же открытие сделали вы для себя, прочитав рассказы-притчи этой замечательной писательницы?
Об этом вы должны написать в сочинении-эссе «Открытие писателя» (Домашнее сочинение)
Урок-проект: «Анализ содержания и языковых особенностей рассказа Л. Улицкой «Перловый суп»
Урок-проект: «Анализ содержания и языковых особенностей рассказа Л. Улицкой «Перловый суп»
«Анализ содержания и языковых особенностей рассказа Л. Улицкой «Перловый суп»
Творческое название: « Я испытываю жалость ко всему человечеству»
На уроках литературы изучаются произведения Л. Улицкой, которые относятся к малой прозе. Объектом данной работы является исследование художественных особенностей рассказа Улицкой. Нас будет интересовать как жанровое своеобразие, так и тематические и языковые особенности творчества писательницы. Выбор материала осуществляется таким образом, чтобы можно было выявить генезис творчества писательницы, исследовать развитие и становление стилевых особенностей прозы Л. Улицкой от самых ранних рассказов до последних произведений. Таким образом, хронологический подход к объекту исследования позволяет увидеть динамику тематических форм и средств в художественном мире Л. Улицкой.
Во все времена литература решала вопросы: что есть человек и каково его место в жизни? Литература не отражение катаклизмов эпохи, а лишь проекция на внутренний мир человека. Русскую словесность всегда интересовали проблемы человечности, совести, сострадания. Имя писательницы Людмилы Улицкой широко известно и на родине и за рубежом. Ее книги переведены на многие языки мира, она – обладательница престижных премий и лауреат Букеровской премии 2001 года.
Образовательные цели:
1.Доказать, что тема маленького человека, столь актуальная в классической литературе, нашла свое продолжение и в современной литературе.
2.Создать условия для формирования у учащихся интереса к чтению произведений Людмилы Улицкой, для рождения вопросов о смысле жизни.
3.Обучать анализу эпизода и всего текста, интерпретации текста.
4.Помочь выявлению чувства, которое возникает после прочтения текста;
Развивающие цели:
1.Формировать умение мыслить, делать самостоятельные выводы,
использовать теоретико-литературные понятия.
1.Воспитывать у учащихся любовь к человеку, доброту.
2.Развивать чувство милосердия, сострадания.
Путём анализа произведения Л. Улицкой «Перловый суп” углубить понятие жанра рассказа в рассказе, его особенностей (композиции, сюжета, художественной детали, названия, речевой характеристики героев и т. д.). Совершенствовать и развивать умение творческого чтения методом критического мышления, интерпретации художественного текста и прогнозирования его содержания. Воспитать чувство нравственной и моральной ответственности перед людьми.
Можно ли остаться равнодушным к судьбе униженных и раздавленных жизнью людей?
Сроки осуществления проекта: 1 урок (по тематическому плану).
Тип урока: Урок–мастерская
Место проведения: кабинет русского языка и литературы
Ресурсы: мультимедийное оборудование, раздаточный материал.
Тип проекта: исследовательский
Подготовительный – чтение рассказа вслух.
Основной – аналитическая беседа с классом по содержанию рассказа.
Заключительный – сочинение – рецензия
1.Что может означать название рассказа? Ведь оно обычно отражает тему и идею.
2. Вспомните эпизод из своей жизни, когда вы впервые увидели людей-нищих. Что вы почувствовали?
3.Что нужно сделать, чтобы не было нищих, бездомных?
Биография Людмилы Улицкой
21 февраля в 1943 году на Урале в селе Давлеканово недалеко от Уфы в семье эвакуированных москвичей Улицких родилась девочка, которую назвали Людмилой. Никто и подумать не мог, что пройдет много лет, и она станет известной писательницей. После окончания войны семья Улицких возвратилась в Москву. Здесь Людмила окончила школу и поступила в МГУ на биологический факультет. Годы учебы в университете наложили глубокий отпечаток на ее дальнейшую деятельность. Людмила Улицкая в молодости – редкое фото Генетики научили Людмилу думать, смотреть и наблюдать, а университетский учитель Улицкой выдающийся генетик Владимир Павлович Эфраимсон был для юной студентки примером безупречной нравственности. После окончания вуза в 1968 году Людмила Улицкая стала работать в Институте общей генетики АН СССР. Через два года в 1970 году Людмила Евгеньевна уходит с работы. Причиной увольнения стала перепечатка самиздата. Как вспоминает сама Улицкая, в те годы многих наказывали за чтение и перепечатку самиздата. Некоторое время Улицкая не работала, а когда попыталась вернуться к научной работе, то поняла, что профессия от нее ушла.
В поисках работы Людмиле Евгеньевне помогла подруга, которая работала художником Еврейского театра. Она познакомила Улицкую с Шерлингом, известным деятелем искусства, который предложил Людмиле Евгеньевне работу в Еврейском театре. Работа заключалась в написании инсценировок, очерков, детских пьес, рецензий. Кроме того, Улицкая занималась переводом стихов с монгольского языка. Проработав в театре три года, Улицкая всерьез занялась литературным творчеством. Первая ее книга увидела свет в 1993, когда Людмиле Евгеньевне было уже за 50. Тяга к творчеству была заложена в Улицкой генетически. Ее репрессированный дед в свое время опубликовал книги по демографии и по теории музыки. Отец Людмилы Евгеньевны написал книгу об автомобиле и его эксплуатации, а ее прабабушка по материнской линии сочиняла на идише стихи. Людмила Евгеньевна и сама довольно успешно писала стихи, но отдельным сборником их не публиковала. Свои лучшие поэтические строки она предоставила главной героине своего романа «Медея и ее дети». Этот роман принес Улицкой в 1997 году Букеровскою премию и широкую известность.
Первая книга Людмилы Улицкой “Бедные родственники” была издана на французском языке во Франции, а публикации первых рассказов Людмилы Евгеньевны стали появляться в журналах в конце восьмидесятых. В начале девяностых по ее сценариям снимают фильмы «Сестрички Либерти» режиссера В. Грамматикова и “Женщина для всех” режиссера А. Матешко. В этот же период в журнале “Новый мир” выходит повесть “Сонечка”, которую во Франции назвали лучшей переводной книгой года. Эта повесть принесла Улицкой французскую премию Медичи. В 1998 году повесть “Сонечка” приобретает звание лауреата итальянской литературной премии Джузеппе Ачерби.
Лауреат премии “Русский Букер” – роман “Казус Кукоцкого”, был экранизирован режиссером Ю. Грымовым в 2001 году, а в 2006 году этой книге присуждают итальянскую премию Пенне. В 2006 году выходит роман Улицкой “Даниэль Штайн, переводчик”. Интересно, что написание этого романа началось с банального перевода с английского языка документальной книги американского профессора-социолога о Даниэле Руфайзене, с которым писательница была лично знакома. Этому роману о католическом священнике в 2007 году была присуждена премия “Большая книга”. В 2009 году Людмила Улицкая вошла в список претендентов на международную Букеровскую премию 2009 года. Соискателями этой премии были известные писатели: Эдгар Доктороу, Марио Варгас Льоса, а также, лауреат Нобелевской премии Видъядхар Найпол. Людмила Евгеньевна занимается не только творчеством. Фонд Людмилы Улицкой, организованный в 2007 году, реализует детский книжный проект “Другой, другие, о других” и оказывает благотворительную помощь библиотекам.
II. Работа над рассказом «Перловый суп»
– Послушайте рассказ Л. Улицкой «Перловый суп». По ходу чтения необходимо выписывать слова, передающие душевное состояние и особенности поведения героев.
Загрузка...