Каторга – краткое содержание романа Пикуля (сюжет произведения)

Валентин Пикуль – Каторга

Валентин Пикуль – Каторга краткое содержание

Каторга читать онлайн бесплатно

Издалека вели сюда —

Заочно приговорен к смерти

Пролог первой части

Я свободен, и в этом – мое великое счастье…

Никто не принуждает автора выбирать себе героя – хорошего или плохого. Автор вправе сам сложить его, как мозаику, из красочных частиц добра и зла. На этот раз меня увлекает даже не герой, а то страшное переходное время, в котором он устраивал свое бытие, наполненное страданиями и радостями, внезапной любовью и звериной ненавистью.

Наверное, герой понадобился мне именно таким, каким однажды явился предо мною, и мне часто делалось жутко, когда он хищно вглядывался в меня через решетки тюрем своими желтыми глазами, то пугал меня, то очаровывал…

Порою мне хотелось спросить его:

– Кто ты? Откуда пришел? И куда уводишь меня?

Но сначала нам придется побывать в Лодзи.

Это был «привислянский Манчестер», столица ткацкого дела, ниток, текстиля и тесемок, где в удушливой паутине фабричной пряжи люди часто болели и очень рано умирали. Недаром в пивницах Лодзи любили поминать мертвых:

Эх, пойду я к дедам в гости,
Жбанчик водки на погосте
Выпью, где лежат их кости,
И – поплачу там…

Лодзь входила в XX век как самый богатый и самый грязный город Российской империи: фабрики отравляли людей дымом и копотью, они изгадили воду в реках и окрестных озерах. Трудовой люд копошился в окраинных трущобах, где не было даже зачатков канализации, перед будками уборных выстраивались по вечерам дрожащие от холода очереди. Зато в этом городе сказочно богатели текстильные короли, а на Петроковской до утра шумели кафе-шантаны с доступными женщинами, полураздетые красотки брали по сотне рублей только за интимную беседу с клиентом. Здесь же, на Петроковской, в царстве золота и пороков, неслыханных прибылей и расточительства, высились монолитные форты банков, в которых размещали свои фонды капиталисты Варшавы, Берлина и Петербурга…

Стачки лодзинских ткачей уже вошли в историю революционной борьбы – как самые кровавые, полиция Царства Польского жестоко усмиряла бастующих. В подполье работала «Польская социалистическая партия» (ППС), к центру которой примыкал тогда и Юзеф Пилсудский, будущий диктатор Польши, который силился разорвать революционные связи русских и поляков. На самой грани нашего столетия в ППС появилось левацкое крыло «молодых», заявивших о себе отважными «боевками», где все решала пальба из браунингов, дерзкие экспроприации (сейчас таких людей называли бы «экстремистами»).

Был холодный ветреный день, домовые водостоки низвергали на панели буруны дождевой воды. В цукерне пани Владковской почти на весь день задержался молодой человек. Под вечер он щедро расплатился с лакеем и, еще раз глянув в окно, в котором виднелась громадина Коммерческого банка, вышел на Петроковскую – под шумный ливень. Раскрыв над собою зонтик, он проследовал в соседнюю цирюльню пана Цезаря Гавенчика, где был телефон. Приглушенным голосом им было сказано:

– Инженер? Это я, Злубый… где Вацек?

– Ушел, – донеслось в ответ. – Я тут с Глогером.

– Так передай им, что я с утра не вылезал из цукерни. Но, кроме городового у входа, не заметил даже наружных филеров. А что ждет нас в банке – никто не знает.

– Хорошо, – отозвался Инженер. – Я надеюсь, все будет в порядке, а Вацека я успокою. Итак, до завтра.

Покинув цирюльню, Злубый исчез во мраке кривых переулков, изображая крепко подгулявшего конторщика:

Ты лейся, песня удалая.

Лети, кручина злая, прочь…

В полдень следующего дня, когда ливень загнал городового в подворотню, возле Коммерческого банка остановились четыре коляски. Среди боевиков выделялся респектабельный господин лет тридцати, отлично выбритый – как актер перед генеральной репетицией. В руке он держал объемистый саквояж. Это был член «боевки», имевший подпольную кличку «Инженер».

– Все зависит от тебя, – шепнул ему Вацек, – и пан Юзеф обещал отсыпать тебе тысячу злотых в награду. Если кассир сам не откроет сейф, предстоит поковыряться! Мы будем удерживать банк, пока ты не возьмешь главную кассу.

Инженер встряхнул саквояжем, в котором железно брякнули слесарные инструменты. Он спокойно сказал:

– Не первый раз! Если не нарвусь на замок Манлихера, то с меллеровскими защелками управлюсь быстро…

У каждого боевика было по два браунинга, по четыре пачки патронов. Главные ценности банка хранились в сейфе секретной кассы, куда обязан проникнуть Инженер, а «боевка» тем временем возьмет выручку с общего зала. Не спеша поднимались по лестнице, внешне чуждые один другому. Швейцар все-таки насторожился:

– Вы, панове, зачем и к кому идете?

Вацек показал ему поддельный вексель:

– Получить бы кое-что с вашего банка…

Боевики проникли в общий зал, где публики было человек сорок, не больше. Они заняли места в очередях к кассирам, ожидая сигнала от Вацека. Следом за ними, позвонив куда-то по телефону, вошел в зал швейцар, и только тут Вацек понял, что он из внутренней охраны Коммерческого банка.

– Позвольте ваш вексель, – сказал он Вацеку.

– Получи! – выкрикнул тот, стреляя.

Старая еврейка метнулась к дверям – с воплем:

– Ой-ой, газлуним гвалт… воры пришли!

В дверях банка Глогер всех убегавших сажал на диван. Городовой, появясь с улицы, был убит его метким выстрелом.

– Всем посторонним лечь на пол! – орал Вацек.

Злубый, размахивая браунингом, звал его:

– Берем что есть, и пора отрываться.

– Не забывай об Инженере, который драконит сейф…

Со стороны директорских кабинетов вдруг разом откинулись окошки в дверях, как иллюминаторы в борту корабля. Оттуда выставились руки в ослепительных манжетах, украшенные пересверком драгоценных перстней. В этих изнеженных руках оказались револьверы – директора банка отстреливались!

– Ах, ах, ах, – трижды произнес Злубый, падая…

– Бей по дирекции! – не растерялся Вацек.

Но если боевики стреляли отлично, то служащие банка палили наугад, поражая публику. Началась паника. Люди, уже израненные, падали в очереди у касс, заползали под столы и стулья.

Банк наполнился криками, стонами, грохотом.

Вацек вложил в браунинг уже третью обойму.

– Глогер! – позвал он помощника. – Я прикрою ребят, а ты беги в кассу… поторопи Инженера, чтобы не копался! Напомни, что коляска ждет его на Вульчанской, а встречаемся, как всегда, на Контной – за костелом святого Яцека…

Глогер с разбегу споткнулся о мертвого кассира. Перед громадным сейфом стоял Инженер, почти невозмутимый. На стуле были разложены его инструменты, а свой элегантный пиджак он повесил на спинку стула. Глогер осатанел:

– Чего ты здесь ковыряешься? Нельзя ли скорее? Злубый уже истекает кровью, а Вацек давно с пулей в ноге.

– Держитесь, – с улыбкой отвечал Инженер и поправил на голове котелок. – Мне попался «меллер», но страховые «цугалтунги» держат замок крепко, как собака мозговую кость.

– Твоя коляска на Вульчанской, – напомнил Глогер.

– До встречи на Контной, – отвечал Инженер, и сейф тихо растворил перед ним свое нутро, набитое золотом.

Глогер вернулся в общий зал банка, где мертвые лежали уже навалом, а через окошки директорских кабинетов продолжали сыпаться пули. Вацек едва заметил Глогера:

– Ну, что? Взял он сейф?

– Тогда отходим. Берем Злубого… тащи!

Отстреливаясь, подхватили Злубого, потом бросили его:

– Да он уже готов… Скорее на выход!

Где-то вдали заливались свистки полиции и дворников, но все кончилось благополучно: через полчаса гонки на колясках запыхавшиеся боевики собрались на Контной улице.

– А где Инженер? – первым делом спросил Вацек.

– Его и не было, – ответил хозяин «явки».

Инженер не пришел на Контную – ни вечером, ни ночью. Напрасно ждали его несколько дней. Побочными каналами Глогер выяснил, что он не был схвачен полицией – ни живым, ни мертвым. Он попросту пропал – вместе с саквояжем.

– Глогер, ты сам видел, что сейф был уже открыт?

– Да, Вацек… в нем полно было золота.

Вацек с бранью распечатал бутыль с водкою:

– Помянем Злубого его любимой песней: «Ты лейся, песня удалая, лети, кручина злая, прочь…» Теперь все нам ясно, – сказал Вацек. – Пока мы там отстреливались, прикрывая раненых, Инженер увел с банка всю главную сумму и спокойно скрылся. Я счел нужным оповестить об этом Юзефа Пилсудского, который сказал, что отныне Инженер заочно приговорен к смертной казни. Кто бы из нас и где бы его ни встретил, должен привести приговор партии в исполнение…

Глогер ознакомил Вацека с берлинской газетой:

– Читай, что пишут немцы из Познани…

Познань тогда принадлежала Германской империи. Пресса оповещала читателей, что в одну из ночей ограблен познанский банк, причем – как подчеркивалось в газете – взломщик опытной рукой нейтрализовал предохранительные «цугалтунги».

Валентин Пикуль роман Каторга

Роман Каторга один из наименее известных произведений Пикуля, посвященный событиям начала 20-ого века, происходящим на Сахалине. Роман Каторга об одном из эпизодов русско-японской войны 1905-1907 годов.

Валентин Пикуль написал роман Каторга в 1987 году.

Остров тогда в России называли «черной жемчужиной» так как туда ссылали преступников на каторжные работы. В те годы население острова состояло в основном из них, ссыльных и солдат с офицерами, стерегущих наказанных за грабежи, убийства и другие преступления.

Уголовники и политические арестанты называли сахалинскую каторгу растянутым смертным приговором. Ужасно страшились службы на Сахалине и офицеры с чиновниками, считая ее ссылкой и наказанием.

Но ужас бытовых условий сахалинской каторги, описываемый Пикулем в первой части романа, уступает решимости островитян дать отпор вторжению на остров частей экспедиционного корпуса японского генерала Микадо. Японские пехотные полки непонятным образом сплотили вместе каторжников со стерегущим их контингентом. Бывшие воры и убийцы вместе с офицера и солдатами сахалинского гарнизона добровольно участвуют в обороне острова от японских захватчиков. В этот момент они отчетливо сознают себя гражданами и патриотами России, защищающими самые дальние рубежи своей родины. Роман Каторга о героизме и жертвенности русских людей из самых разных социальных слоев, вставших на защиту земли, ставшей им родной.

’’. уже отговорили свое дипломаты в Портсмуте, уже высадились в Одессе сахалинские чиновники, уже обжили свои норы беженцы на Амуре, а Сахалин еще содрогался от выстрелов – война продолжалась, еще не покорились врагам русские патриоты. ’’
’’. сыщется немало охотников притвориться героями. Но подлинные герои уже награждены, и на этом мы закончим. ’’

Отрывок

Пролог первой части. ЗАОЧНО ПРИГОВОРЕН К СМЕРТИ

Я свободен, и в этом — мое великое счастье… Никто не принуждает автора выбирать себе героя — хорошего или плохого. Автор вправе сам сложить его, как мозаику, из красочных частиц добра и зла. На этот раз меня увлекает даже не герой, а то страшное переходное время, в котором он устраивал свое бытие, наполненное страданиями и радостями, внезапной любовью и звериной ненавистью.

Наверное, герой понадобился мне именно таким, каким однажды явился предо мною, и мне часто делалось жутко, когда он хищно вглядывался в меня через решетки тюрем своими желтыми глазами, то пугая меня, то очаровывая… Порою мне хотелось спросить его:
— Кто ты? Откуда пришел? И куда уводишь меня?

Но сначала нам придется побывать в Лодзи.
Это был «привислянский Манчестер», столица ткацкого дела, ниток, текстиля и тесемок, где в удушливой паутине фабричной пряжи люди часто болели и очень рано умирали. Недаром в пивницах Лодзи любили поминать мертвых:

Эх, пойду я к дедам в гости, Жбанчик водки на погосте Выпью, где лежат их кости, И — поплачу там…
Лодзь входила в XX век как самый богатый и самый грязный город Российской империи: фабрики отравляли людей дымом и копотью, они изгадили воду в реках и окрестных озерах. Трудовой люд копошился в окраинных трущобах, где не было даже зачатков канализации, перед будками уборных выстраивались по вечерам дрожащие от холода очереди. Зато в этом городе сказочно богатели текстильные короли, а на Петроковской до утра шумели кафе шантаны с доступными женщинами, полураздетые красотки брали по сотне рублей только за интимную беседу с клиентом. Здесь же, на Петроковской, в царстве золота и пороков, неслыханных прибылей и расточительства, высились монолитные форты банков, в которых размещали свои фонды капиталисты Варшавы, Берлина и Петербурга…

Валентин Пикуль – Каторга

Валентин Пикуль – Каторга краткое содержание

Роман «Каторга» остается злободневным и сейчас, ибо и в наши дни не утихают разговоры об островах Курильской гряды.

Каторга – читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Издалека вели сюда —

Заочно приговорен к смерти

Пролог первой части

Я свободен, и в этом – мое великое счастье…

Никто не принуждает автора выбирать себе героя – хорошего или плохого. Автор вправе сам сложить его, как мозаику, из красочных частиц добра и зла. На этот раз меня увлекает даже не герой, а то страшное переходное время, в котором он устраивал свое бытие, наполненное страданиями и радостями, внезапной любовью и звериной ненавистью.

Наверное, герой понадобился мне именно таким, каким однажды явился предо мною, и мне часто делалось жутко, когда он хищно вглядывался в меня через решетки тюрем своими желтыми глазами, то пугал меня, то очаровывал…

Порою мне хотелось спросить его:

– Кто ты? Откуда пришел? И куда уводишь меня?

Но сначала нам придется побывать в Лодзи.

Это был «привислянский Манчестер», столица ткацкого дела, ниток, текстиля и тесемок, где в удушливой паутине фабричной пряжи люди часто болели и очень рано умирали. Недаром в пивницах Лодзи любили поминать мертвых:

Эх, пойду я к дедам в гости,
Жбанчик водки на погосте
Выпью, где лежат их кости,
И – поплачу там…

Лодзь входила в XX век как самый богатый и самый грязный город Российской империи: фабрики отравляли людей дымом и копотью, они изгадили воду в реках и окрестных озерах. Трудовой люд копошился в окраинных трущобах, где не было даже зачатков канализации, перед будками уборных выстраивались по вечерам дрожащие от холода очереди. Зато в этом городе сказочно богатели текстильные короли, а на Петроковской до утра шумели кафе-шантаны с доступными женщинами, полураздетые красотки брали по сотне рублей только за интимную беседу с клиентом. Здесь же, на Петроковской, в царстве золота и пороков, неслыханных прибылей и расточительства, высились монолитные форты банков, в которых размещали свои фонды капиталисты Варшавы, Берлина и Петербурга…

Стачки лодзинских ткачей уже вошли в историю революционной борьбы – как самые кровавые, полиция Царства Польского жестоко усмиряла бастующих. В подполье работала «Польская социалистическая партия» (ППС), к центру которой примыкал тогда и Юзеф Пилсудский, будущий диктатор Польши, который силился разорвать революционные связи русских и поляков. На самой грани нашего столетия в ППС появилось левацкое крыло «молодых», заявивших о себе отважными «боевками», где все решала пальба из браунингов, дерзкие экспроприации (сейчас таких людей называли бы «экстремистами»).

Был холодный ветреный день, домовые водостоки низвергали на панели буруны дождевой воды. В цукерне пани Владковской почти на весь день задержался молодой человек. Под вечер он щедро расплатился с лакеем и, еще раз глянув в окно, в котором виднелась громадина Коммерческого банка, вышел на Петроковскую – под шумный ливень. Раскрыв над собою зонтик, он проследовал в соседнюю цирюльню пана Цезаря Гавенчика, где был телефон. Приглушенным голосом им было сказано:

– Инженер? Это я, Злубый… где Вацек?

– Ушел, – донеслось в ответ. – Я тут с Глогером.

– Так передай им, что я с утра не вылезал из цукерни. Но, кроме городового у входа, не заметил даже наружных филеров. А что ждет нас в банке – никто не знает.

– Хорошо, – отозвался Инженер. – Я надеюсь, все будет в порядке, а Вацека я успокою. Итак, до завтра.

Покинув цирюльню, Злубый исчез во мраке кривых переулков, изображая крепко подгулявшего конторщика:

Ты лейся, песня удалая.

Лети, кручина злая, прочь…

В полдень следующего дня, когда ливень загнал городового в подворотню, возле Коммерческого банка остановились четыре коляски. Среди боевиков выделялся респектабельный господин лет тридцати, отлично выбритый – как актер перед генеральной репетицией. В руке он держал объемистый саквояж. Это был член «боевки», имевший подпольную кличку «Инженер».

– Все зависит от тебя, – шепнул ему Вацек, – и пан Юзеф обещал отсыпать тебе тысячу злотых в награду. Если кассир сам не откроет сейф, предстоит поковыряться! Мы будем удерживать банк, пока ты не возьмешь главную кассу.

Инженер встряхнул саквояжем, в котором железно брякнули слесарные инструменты. Он спокойно сказал:

– Не первый раз! Если не нарвусь на замок Манлихера, то с меллеровскими защелками управлюсь быстро…

У каждого боевика было по два браунинга, по четыре пачки патронов. Главные ценности банка хранились в сейфе секретной кассы, куда обязан проникнуть Инженер, а «боевка» тем временем возьмет выручку с общего зала. Не спеша поднимались по лестнице, внешне чуждые один другому. Швейцар все-таки насторожился:

– Вы, панове, зачем и к кому идете?

Вацек показал ему поддельный вексель:

– Получить бы кое-что с вашего банка…

Боевики проникли в общий зал, где публики было человек сорок, не больше. Они заняли места в очередях к кассирам, ожидая сигнала от Вацека. Следом за ними, позвонив куда-то по телефону, вошел в зал швейцар, и только тут Вацек понял, что он из внутренней охраны Коммерческого банка.

– Позвольте ваш вексель, – сказал он Вацеку.

– Получи! – выкрикнул тот, стреляя.

Старая еврейка метнулась к дверям – с воплем:

– Ой-ой, газлуним гвалт… воры пришли!

В дверях банка Глогер всех убегавших сажал на диван. Городовой, появясь с улицы, был убит его метким выстрелом.

– Всем посторонним лечь на пол! – орал Вацек.

Злубый, размахивая браунингом, звал его:

– Берем что есть, и пора отрываться.

– Не забывай об Инженере, который драконит сейф…

Со стороны директорских кабинетов вдруг разом откинулись окошки в дверях, как иллюминаторы в борту корабля. Оттуда выставились руки в ослепительных манжетах, украшенные пересверком драгоценных перстней. В этих изнеженных руках оказались револьверы – директора банка отстреливались!

– Ах, ах, ах, – трижды произнес Злубый, падая…

– Бей по дирекции! – не растерялся Вацек.

Но если боевики стреляли отлично, то служащие банка палили наугад, поражая публику. Началась паника. Люди, уже израненные, падали в очереди у касс, заползали под столы и стулья.

Банк наполнился криками, стонами, грохотом.

Вацек вложил в браунинг уже третью обойму.

– Глогер! – позвал он помощника. – Я прикрою ребят, а ты беги в кассу… поторопи Инженера, чтобы не копался! Напомни, что коляска ждет его на Вульчанской, а встречаемся, как всегда, на Контной – за костелом святого Яцека…

Глогер с разбегу споткнулся о мертвого кассира. Перед громадным сейфом стоял Инженер, почти невозмутимый. На стуле были разложены его инструменты, а свой элегантный пиджак он повесил на спинку стула. Глогер осатанел:

Валентин Пикуль «Каторга»

Каторга

Язык написания: русский

• Жанры/поджанры: Историческая проза
• Общие характеристики: Приключенческое | Военное
• Место действия: Наш мир (Земля)( Россия/СССР/Русь | Азия( Восточная Азия ) )
• Время действия: 20 век
• Сюжетные ходы: Становление/взросление героя
• Линейность сюжета: Линейный с экскурсами
• Возраст читателя: Любой

Сахалин — «Черная жемчужина России». Сахалин — ночной кошмар воров и бандитов, заставляющий просыпаться в холодном поту. Слова приговора сахалинской каторги — гвозди в гробу пока ещё живого политического или уголовного преступника, ибо жизнь там мало чем отличается от растянутой во времени мучительной смерти. И служба там далеко не сахар! Не даром и офицеры, и чиновники называли её не иначе как ссылкой.

Но даже в аду Сахалина находится место подвигу и любви к Родине. И когда многочисленные полки Микадо железным катком маршируют по острову, с беспредельной жестокостью уничтожая всё живое, бывший каторжники и ссыльные становятся плечом к плечу с офицерами и солдатами. У них нет шансов. Но они готовы умереть за свою ненавистно-любимую Родину, которая вся сконцентрировалась для них в мрачных сопках острова Сахалин.

Главы из романа вперые опубликованы в газете «Камчатская правда». Полностью был напечатан в журналах «Молодая гвардия» № 1-4. — 1987. и «Дальний Восток» №№3-5 1987г., почти одновременно.

Первое книжное издание в издательстве «Современник» 1988г.

Доступность в электронном виде:

Вихрь, 15 января 2012 г.

После прочтения романа Валентина Саввича Пикуля «Каторга» мне вспонилось одно высказывание английского литератора 18 века Сэмюэля Джонсона: « Даже для самого отъявленного негодяя не всё пропало, если живо в нём чувство патриотизма».

Я думаю, что данной цитатой в полной мере можно охарактеризовать личность главного героя романа — Полынова. А сего персонажа я бы не назвал сугубо положительным. Ведь малого то, что он преступник, грабитель, так ещё и подлец. Полынов имеет привычку «кидать» своих подельников. В начале романа, например, показано то, как обманул своих сообшников, польских революционеров из партии Юзефа Пилсудского, ограбивших (или экспропририровавшмх) вместе с ним банк в Лодзе и слинял от них с деньгами.

А после того, как Полынов ударом ножа в спину убил (поступок довольно подлый) сбежавшего каторжника, помогшему ему сменить личность, я очень сильно удивился: как Пикуль мог сделать главным героем такого подонка?

Но одним из неотталкивающих черт характера Полынов, который позволяет относится к нему немножко снисходительнее, является его патриотизм. При это Полынов о патриотизме не только говорит, но и проявляет его в реальных делах.

Он участвует в боевых действиях против японских войск, высадивщихся на Сахалине. А с началом Великой Отечественной войны пердаёт свои деньги своей Родине, Россие, называвшейся тогда СССР.

Но из-за поражений Красной Армии на начальном этапе войны, здоровье Полынова резко ухудшается (ему тогда уже было далеко за семьдесят) и он умирает.

Воистину, даже у последнего негодяя есть шанс на спасение, если в его дуще живо чувство патриотизма. Бог ему судья.

strannik102, 15 июля 2018 г.

На волне интереса к острову Сахалину, вызванного чтением цикла романов Николая Задорнова о капитане Невельском, а затем чеховским «Островом Сахалин», при очередном визите в библиотеку на глаза и затем в руки попалась книга Пикуля — аннотация кратко сообщила, что речь пойдёт о событиях русско-японской войны 1904-1905 гг. — ого, и тут Сахалин! — и книга отправилась в ягдташ. Выбор был тем более приятен ещё и тем, что методично иду вдоль по творчеству Валентина Саввича Пикуля и это будет третий роман цикла «Оборона».

Однако история, рассказанная нам Пикулем, добрую половину объёма мало походила на книгу о военной и гражданско-патриотической доблести защитников острова. Скорее это был приключенческий роман о происках и похождениям некоего отчаянного авантюриста и удачливого жулика — именно таким, не очень-то привлекательным, выглядел главный герой. А вот затем начался непосредственно остров Сахалин — каторжанско-ссыльный, острожно-тюремный, вольнопоселенческий и разбойный, побегушный и при всех своих природный богатствах голодный и холодный, голый и босый, отчаявшийся и отчаянный. Вообще, вся приведённая Пикулем фактическая информация о каторге и об условиях жизни каторжан и ссыльных на острове напрямую продолжает то, о чём поведал всему миру Антон Павлович. А кое-что и вообще попросту взято от Чехова (правда Пикуль этого и не скрывает и ссылается на него как на источник). И в этом смысле книга немного дополняет и пополняет рассказ Чехова — Пикуль точен в деталях и художествен в манере изложения всех этих деталей и фактов.

Однако мы помним, что читаем историко-приключенческий роман, и помнит об этом и Пикуль, и потому продолжающиеся хамелеоновские выверты главного героя Полынова (хотя с фамилией ГГ дело сложное, ибо он имеет привычку то и дело её менять) раскручивают приключенческую составляющую. А выведенные Чеховым в романе и другие яркие персонажи и герои, обогащают палитру авторского творческого полотна. Тем более, что не за горами и война с Японией — основные вехи этой войны пройдут мимо читателя и мы узнаем о разных Мукденах, оборонах Порт-Артура и прочих Цусимах только в качестве дополнительной информации. Зато о десанте японской армии на остров Сахалин и о перипетиях обороны острова, о героях и трусах этой войны на Сахалине — обо всём происходившим летом-осенью-зимой 1905 года на Сахалине мы узнаем в талантливом изложении Валентина Саввича Пикуля.

Авторская манера Пикуля не оставляет читателю выбора — раз открыв роман и начав его чтение, ты уже не можешь и не хочешь остановиться и только поглядываешь утром на часы, дабы не опоздать на работу.

dimon1979, 15 июля 2017 г.

Это произведение Валентина Пикуля расскажет об одном из самых мрачных мест на карте России. Остров Сахалин стал местом, которое проклинали тысячи людей, сосредоточие безудержного издевательства и скотского отношения к человеку. Каторга стала огромным кладбищем, похоронившее не только десятки тысяч арестантов, но и обычных крестьян, обманутых своими женами-мужьями, сыновьями, женихами, которые не хотели умирать в одиночестве и затягивали на остров новые жертвы.

Безумие происходящего на просторах Сахалина плохо поддается малейшему пониманию. По сути, это была не тюрьма, а отсрочка смертного приговора, растянутого на какой-то период. Выживание было очень сложным делом и никак не входило в планы тюремной администрации, и губернатора Сахалина. Валентин Пикуль подробно рассказывает о жизни на каторге, о нравах царивших там, о самых разных способах доведения человека до состояния животного, бесправного и не имеющего ни малейшего шанса на выживание.

Сложно правильно оценить принадлежность романа «Каторга» к какому-то одному жанру. В первую очередь, это всё же исторический роман. Это и описание вторжения Японии на остров, с последующим захватом и установлением собственной администрации. И описание жизни каторжан, которым не посчастливилось оказаться в этом жутком месте. Пикуль много времени провел исследуя данный период истории, это конец 19-го и начало 20-го веков. В некоторых моментах скупость изложения фактов превращается в простое перечисление различных официальных встреч, переговоров, политических торгов. Но вместе с тем, в этом романе есть место и по-настоящему ярким и живым персонажам, прожившим сложную и переполненную событиями жизнь, достойную отдельной истории, которые делают эту книгу великолепным приключенческим произведением.

В целом, роман «Каторга» дает необходимый объем информации для понимания ситуации в мире того периода. Конечно, так как книга написана в советское время, не обошлось без политических агиток свойственных времени написания. Если не обращать на это особого внимания, то полученной информации вполне достаточно, чтобы закрыть все пробелы в истории Сахалина и получить представление о жизни на самом острове.

crazyslayer, 3 октября 2015 г.

Читать всем. Дабы не забывать свою историю. Узнавать про зверства японцев в начале 20-го века на Сахалине, бестолковость и головотяпство тогдашних российских чиновников (оно и сейчас ничего не изменилось, в сущности), подлость и коварство правящих кругов США и Англии, и, конечно, про героизм и самоотверженность простых русских людей (офицеров, крестьян-поселенцев). «Учитесь умирать у русских» — сказал японский офицер своим солдатам во время вторжения на Сахалин.

sergej210477, 9 октября 2016 г.

Для меня, не самый интересный рассказ В. Пикуля. Нет, книга неплохая, но, по-моему мнению, она проигрывает роману «Богатство», этого же писателя. Только там завоевание (попытка, причём неудачная) японцами Камчатки, а в данном произведении — военные действия на Сахалине.

Главный герой — тоже каторжник. Только в «Богатстве» это благородный герой, а на «Каторге» — чистый уголовник, правда «косящий» под интеллигента. Но он по-своему тоже патриот, принимает участие в борьбе с японцами на Сахалине.

Большая часть романа соответствует названию: это описание сахалинской каторжной тюрьмы. Тема специфическая, хотя и довольно интересная.

Ну и описание зверств японской армии на острове. Вот тебе и благородная нация!

Много политики. Переговоры в Америке по результатам русско-японской войны. Немного скучновато читать. Все-таки пол-Сахалина осталось во владении Японии. Но Вторая Мировая война расставила все по своим местам. И исконно русская земля — Сахалин,Курилы вновь обрели законного хозяина — Россию!

Каторга – Пикуль Валентин Саввич

Кол-во страниц: 140

Поделиться в соц.сетях:

Каторга – Пикуль Валентин Саввич краткое содержание

Роман «Каторга» остается злободневным и сейчас, ибо и в наши дни не утихают разговоры об островах Курильской гряды.

Каторга читать онлайн бесплатно

Часть первая. НЕГАТИВЫ

Пролог первой части. ЗАОЧНО ПРИГОВОРЕН К СМЕРТИ

Я свободен, и в этом — мое великое счастье… Никто не принуждает автора выбирать себе героя — хорошего или плохого. Автор вправе сам сложить его, как мозаику, из красочных частиц добра и зла. На этот раз меня увлекает даже не герой, а то страшное переходное время, в котором он устраивал свое бытие, наполненное страданиями и радостями, внезапной любовью и звериной ненавистью.

Наверное, герой понадобился мне именно таким, каким однажды явился предо мною, и мне часто делалось жутко, когда он хищно вглядывался в меня через решетки тюрем своими желтыми глазами, то пугая меня, то очаровывая… Порою мне хотелось спросить его:

— Кто ты? Откуда пришел? И куда уводишь меня?

Но сначала нам придется побывать в Лодзи.

Это был «привислянский Манчестер», столица ткацкого дела, ниток, текстиля и тесемок, где в удушливой паутине фабричной пряжи люди часто болели и очень рано умирали. Недаром в пивницах Лодзи любили поминать мертвых:

Эх, пойду я к дедам в гости, Жбанчик водки на погосте Выпью, где лежат их кости, И — поплачу там…

Лодзь входила в XX век как самый богатый и самый грязный город Российской империи: фабрики отравляли людей дымом и копотью, они изгадили воду в реках и окрестных озерах. Трудовой люд копошился в окраинных трущобах, где не было даже зачатков канализации, перед будками уборных выстраивались по вечерам дрожащие от холода очереди. Зато в этом городе сказочно богатели текстильные короли, а на Петроковской до утра шумели кафе-шантаны с доступными женщинами, полураздетые красотки брали по сотне рублей только за интимную беседу с клиентом. Здесь же, на Петроковской, в царстве золота и пороков, неслыханных прибылей и расточительства, высились монолитные форты банков, в которых размещали свои фонды капиталисты Варшавы, Берлина и Петербурга…

Стачки лодзинских ткачей уже вошли в историю революционной борьбы — как самые кровавые, полиция Царства Польского жестоко усмиряла бастующих. В подполье работала «Польская социалистическая партия» (ППС), к центру которой примыкал тогда и Юзеф Пилсудский, будущий диктатор Польши, который силился разорвать революционные связи русских и поляков. На самой грани нашего столетия в ППС появилось левацкое крыло «молодых», заявивших о себе отважными «боевками», где все решала пальба из браунингов, дерзкие экспроприации (сейчас таких людей называли бы «экстремистами»).

Был холодный ветреный день, домовые водостоки низвергали на панели буруны дождевой воды. В цукерне пани Владковской почти на весь день задержался молодой человек. Под вечер он щедро расплатился с лакеем и, еще раз глянув в окно, в котором виднелась громадина Коммерческого банка, вышел на Петроковскую — под шумный ливень. Раскрыв над собою зонтик, он проследовал в соседнюю цирюльню пана Цезаря Гавенчика, где был телефон. Приглушенным голосом им было сказано:

— Инженер? Это я, Злубый… где Вацек?

— Ушел, — донеслось в ответ. — Я тут с Глогером.

— Так передай им, что я с утра не вылезал из цукерни. Но, кроме городового у входа, не заметил даже наружных филеров. А что ждет нас в банке

— Хорошо, — отозвался Инженер. — Я надеюсь, все будет в порядке, а Вацека я успокою. Итак, до завтра.

Покинув цирюльню, Злубый исчез во мраке кривых переулков, изображая крепко подгулявшего конторщика:

Ты лейся, песня удалая.

Лети, кручина злая, прочь..

В полдень следующего дня, когда ливень, загнал городового в подворотню, возле Коммерческого банка остановились четыре коляски. Среди боевиков выделялся респектабельный господин лет тридцати, отлично выбритый — как актер перед генеральной репетицией. В руке он держал объемистый саквояж. Это был член «боевки», имевший подпольную кличку «Инженер».

— Все зависит от тебя, — шепнул ему Вацек, — и пан Юзеф обещал отсыпать тебе тысячу злотых в награду. Если кассир сам не откроет сейф, предстоит поковыряться! Мы будем удерживать банк, пока ты не возьмешь главную кассу.

Инженер встряхнул саквояжем, в котором железно брякнули слесарные инструменты. Он спокойно сказал:

— Не первый раз! Если не нарвусь на замок Манлихера, то с меллеровскими защелками управлюсь быстро…

У каждого боевика было по два браунинга, по четыре пачки патронов. Главные ценности банка хранились в сейфе секретной кассы, куда обязан проникнуть Инженер, а «боевка» тем временем возьмет выручку с общего зала. Не спеша поднимались по лестнице, внешне чуждые один другому. Швейцар все-таки насторожился:

— Вы, Панове, зачем и к кому идете? Вацек показал ему поддельный вексель:

— Получить бы кое-что с вашего банка…

Боевики проникли в общий зал, где публики было человек сорок, не больше. Они заняли места в очередях к кассирам, ожидая сигнала от Вацека. Следом за ними, позвонив куда-то по телефону, вошел в зал швейцар, и только тут Вацек понял, что он из внутренней охраны Коммерческого банка.

— Позвольте ваш вексель, — сказал он Вацеку.

— Получи! — выкрикнул тот, стреляя.

Старая еврейка метнулась к дверям — с воплем:

— Ой-ой, газлуним гвалт… воры пришли!

В дверях банка Глогер всех убегавших сажал на диван. Городовой, появясь с улицы, был убит его метким выстрелом.

— Всем посторонним лечь на пол! — орал Вацек.

Злубый, размахивая браунингом, звал его:

Пикуль Валентин Саввич читать все книги автора по порядку

Пикуль Валентин Саввич – все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки the-librarian.ru.

Каторга отзывы

Отзывы читателей о книге Каторга, автор: Пикуль Валентин Саввич. Читайте комментарии и мнения людей о произведении.

Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями – оставьте Ваш отзыв или расскажите друзьям.

Несмотря на то, что в наши дни Интернет уверенно набирает позиции, все больше образованных и интеллигентных людей предпочитают проводить свободное время за чтением книг. Наш сайт предлагает совместить инновации «всемирной паутины» с «поглощением» литературных шедевров. Здесь Вы можете совершенно бесплатно и без регистрации читать онлайн как классические, так и современные тексты.

Каторга – Пикуль Валентин

Книга Каторга – Пикуль Валентин читать онлайн Проза / Историческая проза бесплатно и без регистрации.

Роман «Каторга» остается злободневным и сейчас, ибо и в наши дни не утихают разговоры об островах Курильской гряды.

Содержание

Книгу Каторга – Пикуль Валентин читать онлайн бесплатно – страница 1

Издалека вели сюда —

Заочно приговорен к смерти

Пролог первой части

Я свободен, и в этом – мое великое счастье…

Никто не принуждает автора выбирать себе героя – хорошего или плохого. Автор вправе сам сложить его, как мозаику, из красочных частиц добра и зла. На этот раз меня увлекает даже не герой, а то страшное переходное время, в котором он устраивал свое бытие, наполненное страданиями и радостями, внезапной любовью и звериной ненавистью.

Наверное, герой понадобился мне именно таким, каким однажды явился предо мною, и мне часто делалось жутко, когда он хищно вглядывался в меня через решетки тюрем своими желтыми глазами, то пугал меня, то очаровывал…

Порою мне хотелось спросить его:

– Кто ты? Откуда пришел? И куда уводишь меня?

Но сначала нам придется побывать в Лодзи.

Это был «привислянский Манчестер», столица ткацкого дела, ниток, текстиля и тесемок, где в удушливой паутине фабричной пряжи люди часто болели и очень рано умирали. Недаром в пивницах Лодзи любили поминать мертвых:

• Эх, пойду я к дедам в гости,
• Жбанчик водки на погосте
• Выпью, где лежат их кости,
• И – поплачу там…

Лодзь входила в XX век как самый богатый и самый грязный город Российской империи: фабрики отравляли людей дымом и копотью, они изгадили воду в реках и окрестных озерах. Трудовой люд копошился в окраинных трущобах, где не было даже зачатков канализации, перед будками уборных выстраивались по вечерам дрожащие от холода очереди. Зато в этом городе сказочно богатели текстильные короли, а на Петроковской до утра шумели кафе-шантаны с доступными женщинами, полураздетые красотки брали по сотне рублей только за интимную беседу с клиентом. Здесь же, на Петроковской, в царстве золота и пороков, неслыханных прибылей и расточительства, высились монолитные форты банков, в которых размещали свои фонды капиталисты Варшавы, Берлина и Петербурга…

Стачки лодзинских ткачей уже вошли в историю революционной борьбы – как самые кровавые, полиция Царства Польского жестоко усмиряла бастующих. В подполье работала «Польская социалистическая партия» (ППС), к центру которой примыкал тогда и Юзеф Пилсудский, будущий диктатор Польши, который силился разорвать революционные связи русских и поляков. На самой грани нашего столетия в ППС появилось левацкое крыло «молодых», заявивших о себе отважными «боевками», где все решала пальба из браунингов, дерзкие экспроприации (сейчас таких людей называли бы «экстремистами»).

Был холодный ветреный день, домовые водостоки низвергали на панели буруны дождевой воды. В цукерне пани Владковской почти на весь день задержался молодой человек. Под вечер он щедро расплатился с лакеем и, еще раз глянув в окно, в котором виднелась громадина Коммерческого банка, вышел на Петроковскую – под шумный ливень. Раскрыв над собою зонтик, он проследовал в соседнюю цирюльню пана Цезаря Гавенчика, где был телефон. Приглушенным голосом им было сказано:

– Инженер? Это я, Злубый… где Вацек?

– Ушел, – донеслось в ответ. – Я тут с Глогером.

– Так передай им, что я с утра не вылезал из цукерни. Но, кроме городового у входа, не заметил даже наружных филеров. А что ждет нас в банке – никто не знает.

– Хорошо, – отозвался Инженер. – Я надеюсь, все будет в порядке, а Вацека я успокою. Итак, до завтра.

Покинув цирюльню, Злубый исчез во мраке кривых переулков, изображая крепко подгулявшего конторщика:

Ты лейся, песня удалая.

Лети, кручина злая, прочь…

В полдень следующего дня, когда ливень загнал городового в подворотню, возле Коммерческого банка остановились четыре коляски. Среди боевиков выделялся респектабельный господин лет тридцати, отлично выбритый – как актер перед генеральной репетицией. В руке он держал объемистый саквояж. Это был член «боевки», имевший подпольную кличку «Инженер».

– Все зависит от тебя, – шепнул ему Вацек, – и пан Юзеф обещал отсыпать тебе тысячу злотых в награду. Если кассир сам не откроет сейф, предстоит поковыряться! Мы будем удерживать банк, пока ты не возьмешь главную кассу.

Инженер встряхнул саквояжем, в котором железно брякнули слесарные инструменты. Он спокойно сказал: