Дети мои – краткое содержание романа Яхиной (сюжет произведения)

Дети мои (Яхина)

Содержание

Глава 1 [ править ]

Волга. Яков Иванович Бах — сельский учитель, шульмейстер. У него тихо в личной жизни. Бах любит стихи на немецком, вне работы заикается. Обычно он тороплив, ни с кем толком не говорит, только бегло. Любит бури — выходит в грозу под дождь.

Глава 2 [ править ]

Май. Наступают школьные каникулы. Бах приглашён на ужин к Удо Гримму, для чего ему приходится переплыть через Волгу.

Бах нехотя соглашается учить семнадцатилетнюю девочку немецкому. Уроки нужно давать на территории дома Гримма. Ученица не выходит из-за ширмы. Яков понимает, что встретил человека более тонкого и ранимого, чем он сам.

Глава 3 [ править ]

Каждый день после обеда, Бах ездит на хутор Гримма. Он пытается представить лицо своей ученицы Клары. Вскоре Бах и Клара находят секретный способ общаться. Бах очень увлечён девушкой.

Проходят месяцы. Клара сообщает, что уезжает в Германию.

Глава 4 [ править ]

Наступает зима. Клара сбегает от отца и живёт с Бахом.

Глава 5 [ править ]

Клара и Бах поселяются в доме Гримма. Сам Гримм не вернулся. Они обживают дом, но ребёнка завести Не могут.

Проходит год. Бах обнаруживает, что в колонии перебили весь скот. Он хоронит умерших от голода селян.

Глава 6 [ править ]

На хутор врываются трое и насилуют Клару, после чего та обнаруживает, что беременна. Бах боится и ненавидит плод. Шестого января рождается девочка.

В 1924 год возникает республика немцев Поволжья.

Глава 7 [ править ]

В главе рассказывается о Ленине и его смерти, о Революции.

Революцию сделала идея.

Глава 8 [ править ]

Клара умирает при родах.

Глава 9 [ править ]

Бах остаётся один с ребенком и решает подбросить его кому-нибудь в колонии. Разглядев сходство ребёнка с Кларой, он передумывает.

Бах отправляется искать скот, чтобы надоить молока для младенца. Находит коз.

Глава 10 [ править ]

Через неделю Бах снова идёт за молоком к колхозному стаду. В третий раз его ловят, узнают в нём шульмейстера и соглашаются дать молока за информацию о колонии. Бах не может об этом говорить, но может написать.

Глава 11 [ править ]

Бах осознаёт, как поменялся мир: колхозы, красные флаги, ненависть к церкви. За молоко Бах пишет о колонии для председателя колхоза.

До сих пор он не похоронил Клару, говорит с ней. Бах пишет в запой. Председателю — горбуну Гофману, эти записи нужны, чтобы понять поволжского немцы.

Наступает весна, начитается ледоход. Бах называет девочку Аней.

Глава 12 [ править ]

Бах хоронит Клару. Он решается написать сказку, которая нравится Гофману.

Наступает весна 1924 года.

Глава 13 [ править ]

К Рождеству Аня начинает бегать. До сих пор девочка не слышала человеческой речи. С Бахом она общается жестами, телодвижениями, дыханием, мимикой. По ночам Бах пишет сказки.

Глава 14 [ править ]

Рассказывается о жизни Гофмана, о том, как он приехал в колонию.

У Гофмана много идей. Он направляет сказки Баха в газеты.

Глава 15 [ править ]

Весна 1926 года. Написана сотая сказка Баха. Молока Ане уже не надо, но ему нравится, как народ с доски читает его сказки.

Написанное Бахом начинает сбываться. Он нарочно пишет о плодородии, урожайности.

Глава 16 [ править ]

1927 год. в Покровское по железной дороге приезжает будущий вождь.

Глава 17 [ править ]

Бах решает отвести Аню в детский сад. По пути девочка падает реку, и детский сад отменяется.

Бах находит новые свидетельства тому, что его сказки сбываются: смерти, проказа детей, падёж скота, пропажа техники. Бах хочет писать только о добром, но без зла не обойтись. Сказки становятся обрывочными. Это не нравится Гофману.

В 1929 году увеличивается отток населения колонии.

Глава 18 [ править ]

Происходит бунт в колонии. Гофман уходит за Волгу.

Глава 19 [ править ]

Бах собирается в Москву за немецкими паспортами. Вместе с дочерью он плывёт на другой берег Волги. Аня впервые видит мир, слышит речь.

На вокзале Аня пугается, начинает кричать. Баху приходится сойти в Саратове.

Глава 20 [ править ]

Вернувшись домой через три дня, Бах обнаруживает, что там кто-то побывал. По ночам кто-то начинает пакостить.

Бах ловит хулигана, которым оказывается мальчик лет 8-10. Он решает оставить мальчика до весны.

Глава 21 [ править ]

Приблудыша зовут Васькой. Рассказывается о его жизни, о том, как он оказался на хуторе.

Васька не хочет подчиняться Баху, но приходится — голод не тётка. У Баха начинают выстраиваться отношения с непокорным, недоверчивым Васькой. Девочка начинает перенимать от мальчика слова. Весной Васька уходит из дома.

Глава 22 [ править ]

Бах не хочет делить Аню с кем-либо. Спустя одно лето возвращается Васька.

Глава 23 [ править ]

Аня резко меняется, влияние Васьки сильнее, чем Баха. Девочка начинает заговорить. Бах решает не мешать детям расти.

Глава 24 [ править ]

Бах ухаживает за детьми. Ане исполняется десять лет. Детей забирают в детский дом.

Глава 25 [ править ]

Ноябрь 1934. Андрей Петрович Чемоданов — бильярдист. Он учит играть Сталина. Сталин представляет, будто играет с фюрером.

Берлин хочет помочь поволжским немцам, но СССР отказывает. Сталин впервые ловит кураж от игры в бильярд.

Глава 26 [ править ]

Бах чинит лодку и отправляется в интернат искать детей. Найдя их, он обнаруживает, что дети счастливы, и решает не мешать им.

Глава 27 [ править ]

Бах ходит к детям в интернат, привозит продукты по воскресеньям. Он привыкает жить один — не готовит, не убирает, не спешит. Однажды ночью Бах чувствует облегчение, впервые за пятьдесят лет пропадает страх.

Глава 28 [ править ]

Мир испуганных взрослых и бесстрашных детей. Бах реставрирует дом, укрепляет фундамент. В отремонтированном доме он создаёт интернат для детей-сирот — добавляет полки, кровати.

Аня и Вася сравниваются с Бахом ростом.

Глава 29 [ править ]

Волжские немцы — троянский конь в СССР. Рассказывается о Сталине.

Глава 30 [ править ]

Бах погружается в Волгу и видит там мёртвых — тех, кого хоронил в реке, умерших знакомых, вещи, предметы, умерших военных прошлых эпох. Баха вытаскивают из воды.

Эпилог [ править ]

1938 год. Бах арестован на пятнадцать лет. Он погибает в шахте в 1948 году.

Поволжские немцы депортированы в Казахстан. Аня и Василий женятся.

Спорная книга: Гузель Яхина, «Дети мои»

Гузель Яхина. Дети мои
М.: АСТ. Редакция Елены Шубиной, 2018

Наталья Ломыкина в обзоре «20 главных книг 2018 года» («Forbes») кратко знакомит читателей с сюжетом романа: «“Дети мои” — вторая книга молодой писательницы Гузель Яхиной, лауреата премий “Большая книга” и “Ясная Поляна” за дебютный роман “Зулейха открывает глаза”. Новый роман Яхиной об истории поволжских немцев в первой половине ХХ века. После тяжких испытаний Якоб Бах, школьный учитель, отвернулся от мира и принял обет молчания. Свою единственную дочь Анче он растит на уединенном хуторе, в степной глуши. Он живет тихо и спокойно, пишет сказки и ищет умиротворения. Но волшебные сказки шульмейстера Баха странным образом воплощаются в реальности — “и немой отшельник против воли становится демиургом, способным изменить окружающую действительность силой воображения”. Но хранит ли этот дар его самого? Дано ли Якову написать собственную судьбу и спасти себя и своих близких? От всеразрушающей ярости, смятения, хаоса и жестокости едва ли спасают талант и любовь, но уповать в страшный час больше не на что».

Павел Басинский в рецензии «Гузель Яхина выпустила новую книгу» («Российская газета») исследует любимые литературные приемы писательницы: «Действие романа разворачивается неторопливо, но стиль автора при этом очень динамичный. Парадоксальное сочетание внешней как бы заторможенности развития действия и психологического напряжения, создаваемого яркими и сочными деталями, внутренними монологами, игрой с перекличкой пейзажа, интерьера и состояний души — прием, который Яхина использует мастерски и в новом романе доводит его до стадии совершенства. Но то, чего не заметит читатель, может заметить критика. Это совершенство в какой-то момент оборачивается своей не лучшей стороной — автоматизмом приема.

В конце прочтения понимаешь главное. Сила романа — в любви автора к своему скромному герою, иррациональной и потому пронзительной. И эта пронзительная любовь в новом романе не слабее любви Яхиной к Зулейхе. А читатели любят за любовь. Так что очень может быть, что мы имеем дело с новым бестселлером».

В «Дневнике читателя» (РИА «Новости») Наталья Ломыкина подтверждает правоту коллеги: «Скажу честно, роман “Дети мои” читать не просто. Интересную идею со всей ее глубиной и гофмановским сказочным сюжетом Гузель Яхина утопила в словах, как нерожденных телят топят в романе в Волге. Каждая деталь выписана так выпукло и зримо, что в тексте тесно от описаний — не продохнуть от арбузного меда, немецких кружев и ароматных яблок. Уже и главный герой теряет дар речи, погружаясь в спасительную немоту в Год Разоренных Домов, а автор все нанизывает и нанизывает слова, обращая быль сказкой, а сказку былью. Текст зреет и раздувается, как арбузы и дыни на бахче Арбузной Эми, слова льются рекой, разливаясь как Волга по весне — и читатель тонет, отчаявшись ухватиться за спасительный остов сюжета. Даже большая История подводит, не давая опоры, потому как шульмейстер, в начале романа трижды в день отбивающий время в деревенский колокол, в конце концов перестает следить даже за временем года. Для Баха все превращается в один холодный ноябрь, а для читателя — в угрюмый полумрак, где душно и тесно как в комнатке старухи Тильды. Кажется, что и сама Гузель утонула в мрачном и прекрасном мире немецко-поволжских сказок и, стараясь переплавить старые немецкие сказки с новыми советскими, позабыла о своем читателе».

Галина Юзефович в статье «Гузель Яхина выпустила роман о поволжском немце “Дети мои”. С отсылками к Толкиену» («Медуза») изучает фантасмагорическую реальность романа и пытается разобраться, зачем это понадобилось автору: «В отличие от “Зулейхи”, читавшейся как более или менее достоверная история “про жизнь”, “Дети мои” историческим романом даже не притворяются. С самого начала Якоб Иванович предстает перед читателем персонажем полуфантастическим, словно бы нечаянно забредшим в отечественную историю ХХ века с нехоженых троп толкиеновского Средиземья. Неслучайно же описывая, как герой устремляется навстречу судьбе и приключениям, Яхина заботливо уточняет, что он не забыл при этом захватить носовой платок — в отличие от растяпы Бильбо Бэггинса, который, как мы помним, выскочил из дома вслед за гномами без этого нужнейшего предмета. Аллюзий на Толкиена в романе вообще немало.

Фантасмагорическая действительность внутри романа оказывается метафорой, но метафорой без ключа, ни к чему не отсылающей и зависшей в воздухе. Зачем говорить “поволжские немцы — точь-в-точь хоббиты”, если сравнение ничего не прибавляет ни первым, ни вторым.

Многократно запутавшись в магических подтекстах, а после из них выпутавшись, переплыв реку прилагательных и наречий, преодолев море поэтических образов, любовно выписанных деталей и прочих вербальных красот, читатель оказывается перед неутешительным выводом: на уровне идеи “Дети мои” опять сводятся к банальному “в любых обстоятельствах человек имеет шанс прожить собственную жизнь со всеми ее горестями, радостями, обретениями и утратами”. Только если в прошлый раз для того, чтобы проиллюстрировать этот нехитрый тезис, Яхина обошлась скупым и понятным сибирским поселком, то на сей раз ей зачем-то потребовалось сооружать целый крупнобюджетный фэнтези-мир, смутно схожий с миром немецкого Поволжья 1920-х годов. В принципе, ненаказуемо, конечно, но мы и с первого раза неплохо поняли».

И наконец Владимир Панкратов в своей рецензии (телеграмм-канал «Стоунер») делится читательскими впечатлениями о новой книге Яхиной: «Роман “Зулейха открывает глаза” мне не понравился из-за какой-то общей избыточности письма, перенасыщенных метафор и совершенно ненатуральных диалогов. Диалогов здесь почти нет, а вот остального только прибавилось — и любое проходное действие может обернуться чуть ли не жестом отчаяния. Есть, конечно, возможность прочесть всё это как сказку (а главный герой пишет сказки, которые сбываются наяву — ну сказка же), но от этого не легче — и потом, главы все равно периодически прерываются историческими сводками.

Вообще, что действительно опять интересно у Яхиной, это не очень-важная-тема, а какое-то странно стечение обстоятельств, когда раскулачивание, коллективизация и высылка вдруг оборачиваются “в пользу” героя, а не против. На мой личный взгляд, “Зулейха”, как ни странно, получился романом про иронию судьбы, по которой высылка героини оказалась ее “освобождением”. Так же и здесь: детей отбирают у главного героя и им без него оказывается лучше. Вот только эта странная вывернутость и делает взгляд Яхиной не то что свежим, но неожиданным.

В целом же — большой и ох как мастеровито, по всем правилам, но не слишком талантливо сделанный роман. »

Гузель Яхина: Дети мои

Здесь есть возможность читать онлайн «Гузель Яхина: Дети мои» — ознакомительный отрывок электронной книги, а после прочтения отрывка купить полную версию. В некоторых случаях присутствует краткое содержание. Город: Москва, год выпуска: 2018, ISBN: 978-5-17-107766-2, издательство: Литагент АСТ, категория: Современная проза / на русском языке. Описание произведения, (предисловие) а так же отзывы посетителей доступны на портале. Библиотека «Либ Кат» — LibCat.ru создана для любителей полистать хорошую книжку и предлагает широкий выбор жанров:

Выбрав категорию по душе Вы сможете найти действительно стоящие книги и насладиться погружением в мир воображения, прочувствовать переживания героев или узнать для себя что-то новое, совершить внутреннее открытие. Подробная информация для ознакомления по текущему запросу представлена ниже:

• 80
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5

Дети мои: краткое содержание, описание и аннотация

Предлагаем к чтению аннотацию, описание, краткое содержание или предисловие (зависит от того, что написал сам автор книги «Дети мои»). Если вы не нашли необходимую информацию о книге — напишите в комментариях, мы постараемся отыскать её.

Гузель Яхина: другие книги автора

Кто написал Дети мои? Узнайте фамилию, как зовут автора книги и список всех его произведений по сериям.

Эта книга опубликована на нашем сайте на правах партнёрской программы ЛитРес (litres.ru) и содержит только ознакомительный отрывок. Если Вы против её размещения, пожалуйста, направьте Вашу жалобу на info@libcat.ru или заполните форму обратной связи.

Дети мои — читать онлайн ознакомительный отрывок

Ниже представлен текст книги, разбитый по страницам. Система автоматического сохранения места последней прочитанной страницы, позволяет с удобством читать онлайн бесплатно книгу «Дети мои», без необходимости каждый раз заново искать на чём Вы остановились. Не бойтесь закрыть страницу, как только Вы зайдёте на неё снова — увидите то же место, на котором закончили чтение.

“Все эти подробности – откуда?! У меня же от них чуть живот не свело. Я же все это – как своими глазами увидел, собачий ты сын! Шекспир ты нечесаный! Шиллер кудлатый! Что там такое творится – в этой твоей косматой немой башке, а? Что за черти в тебе сидят? – Подскочив к Баху, Гофман по привычке придвинул свое прекрасное лицо вплотную, задергал ноздрями, затрепетал ресницами”.

Вот уже второй раз мы кричим это Гузель Яхиной, по привычке придвигая к ее строкам наши прекрасные лица. Оторваться не можем. Дальше читаем – больше изумляемся. В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее “мысль народная”, как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас.

В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, роды, вскармливание, и история, и политика, и война, и творчество. Линии жизней героев – волжских немцев, сплетаясь с жизнью истребляющего их тирана, убийцы нерожденных телят и недоделанных тракторят, – переплетаются, радуют, страшат. Эти сплетения полны оригинальной фантазии. Подробности хочется разгадывать.

Это, как у Маркеса, цикличная история? Магическая? Почему сбываются Баховы сказки? Сталин с его “братья и сестры” – это повторение немки-императрицы Екатерины, обращавшейся к привезенным ею же немецким колонистам: “Дети мои”? Оттуда, видимо, и название романа?

Императрица высится в одном из эпизодов медной статуей, почти медным всадником, и ее, несбывшееся звонкое обещание “иного развития” российской истории, волокут и сдают на вес, суют в печь, переплавляют на детали для танков-тракторов. Разросшийся тем временем до гигантских размеров тиран тяжело топает по городу, зыркая в окна вторых этажей. Перелитую на золотистые втулки медную бабушку, покатав на ладони, он выбрасывает в ту же волжскую глубь.

Второй роман оказался выдержанной проверкой. Еще ярче, увлекательнее и честнее первого. Обычно случается наоборот. Яхина снова удивила нас.

деревенскому учителю немецкого

Волга разделяла мир надвое.

Левый берег был низкий и желтый, стелился плоско, переходил в степь, из-за которой каждое утро вставало солнце. Земля здесь была горька на вкус и изрыта сусликами, травы – густы и высоки, а деревья – приземисты и редки. Убегали за горизонт поля и бахчи, пестрые, как башкирское одеяло. Вдоль кромки воды лепились деревни. Из степи веяло горячим и пряным – туркменской пустыней и соленым Каспием.

Какова была земля другого берега, не знал никто. Правая сторона громоздилась над рекой могучими горами и падала в воду отвесно, как срезанная ножом. По срезу, меж камней, струился песок, но горы не оседали, а с каждым годом становились круче и крепче: летом – иссиня-зеленые от покрывающего их леса, зимой – белые. За эти горы садилось солнце. Где-то там, за горами, лежали еще леса, прохладные остролистые и дремучие хвойные, и большие русские города с белокаменными кремлями, и болота, и прозрачно-голубые озера ледяной воды. С правого берега вечно тянуло холодом – из-за гор дышало далекое Северное море. Кое-кто называл его по старой памяти Великим Немецким.

Шульмейстер Якоб Иванович Бах ощущал этот незримый раздел ровно посередине волжской глади, где волна отливала сталью и черным серебром. Однако те немногие, с кем он делился своими чудны́ми мыслями, приходили в недоумение, потому как склонны были видеть родной Гнаденталь[1] скорее центром их маленькой, окруженной заволжскими степями вселенной, чем пограничным пунктом. Бах предпочитал не спорить: всякое выражение несогласия причиняло ему душевную боль. Он страдал, даже отчитывая нерадивого ученика на уроке. Может, потому учителем его считали посредственным: голос Бах имел тихий, телосложение чахлое, а внешность – столь непримечательную, что и сказать о ней было решительно нечего. Как, впрочем, и обо всей его жизни в целом.

Книги, о которых говорят. Гузель Яхина: от “Зулейхи” к “Детям”

Гузель Яхина шла в литературу тихой поступью. До поры до времени ее имени никто не знал, а в 2015 году узнали сразу и все. Появился роман «Зулейха открывает глаза», мгновенно снискавший и несколько престижных премий, и перевод на тридцать языков. Фамилия Яхина стала известна всему читающему кругу постсоветского пространства. А совсем недавно вышел второй ее роман «Дети мои».

Гузель Яхина. Фото: Википедия

Есть пословица: «Первый блин комом», но у писателей обычно комом второй «блин». В первой книге автор старается высказать все, что хочет, его глаза еще свежи, взгляд не замылен. А на долю второй остаются остатки — то, что не вошло в первую. Когда-то Стивен Кинг шутил, что «провала второй книги» избежала лишь Харпер Ли, потому что написала только одну. (Тогда он не знал, что у Харпер Ли был и первый роман, который — опять же как исключение — оказался хуже второго). Таким же исключением из «правила второй книги» на фоне прогремевшей «Зулейхи» стал роман «Дети мои».

«Зулейха» мне, скорее, не понравилась … Вернее так: чем дальше читала — тем больше не нравилась. Несмотря на то что интерес вызывает и тема раскулачивания, и татарский, экзотически поданный колорит, и — главное — на редкость сочное перо автора. Описания зримы; характеристики героев — пусть и не блещут глубиной — динамичны (самый интересный персонаж, пожалуй, свекровь Зулейхи, Упыриха). Динамичен и сюжет, эдакий советский «Робинзон Крузо». Только вот действие происходит в лагере, который приходится строить с нуля: большинство арестантов и охранников по пути в Сибирь ушли на дно вместе с дряхлой баржей … И вот чекист Игнатов (в начале книги убивший мужа Зулейхи) с помощью тридцати заключенных пытается создать в тайге у Ангары идеальный лагерь — примерно такой, какими их одно время представляли себе советские люди и сочувствующие Советам иностранцы. Лагерь со школой, с медпунктом, с самодеятельностью, а главное — со справедливым устроением. Тут каждый на месте: и ленинградский врач, и профессор математики, и татарские крестьяне… Лагерь, которого быть не могло.

Видно, что Яхина любит описывать процесс создания быта, благоговейно относится к подробностям любого дела (как, кстати, и Дефо): описывает процесс охоты, постройки, взаимодействия с материалами, создания — пусть бедного — но уюта, … и на Ангаре вырастает «город-сад», прямо по Маяковскому. Люди в нем (за исключением одного персонажа) совестливы и доброжелательны друг к другу: а как иначе, ведь они выживают сообща. Даже Игнатов осознает, что, убивая «кулаков», он, мягко говоря, был не прав. А у Зулейхи открываются глаза на то, что она — не покорная служанка мужа, свекрови, традиций, а личность. Еще у нее открываются глаза на Игнатова, что, в общем-то, предполагалось…

Обложка книги «Зулейха открывает глаза» Гузель Яхиной. Фото: Википедия

С места создания идеального городка-лагеря Семрук мне стало неинтересно. Хуже неправды может быть только полуправда: лагерь — это лагерь, и люди в нем несчастливы, даже если строят себе тюрьму сами… Впрочем, для многих читателей главным в романе было другое: приключения, история любви чекиста и ссыльной, хорошо описанный материальный мир, быт, экзотика. В свете этого понятны и восторги публики, и премии, и переводы. Все это было ожидаемо. Не ожидала я другого — того, что мне понравится вторая книга Яхиной, недавно поступивший в продажу роман «Дети мои».

Именно с этими словами обратилась императрица Екатерина к приехавшим в Россию немцам, расселившимся на Поволжье. Об их судьбе и повествует роман.

Главный герой Якоб Бах — российский немец, учитель в немецкой колонии Гнаденталь.
Ему давно за тридцать, он робок и застенчив, жизнь его уныла. День сменяется днем, и все они одинаковы до того момента, пока его не нанимает богач-хуторянин с другого берега Волги. Попасть туда можно только на лодке, перейдя замерзшую реку и долго плутая в лесах. Задача Баха — обучить чтению, письму, да и правильной речи дочь богача — Клару. А поскольку девица должна блюсти честь, то во время учения их разделяет ширма. Герой и героиня не видят друг друга — но, конечно, влюбляются друг в друга. Во время отъезда Клариной семьи на историческую родину девушка сбегает в Гнаденталь — и начинается травля молодой и, заметим, еще «непорочной» семьи гнадентальским обществом. Герои вынуждены перейти реку и начать жить на хуторе… Узнаете? Затерянное место на высоком берегу реки, пусть не Ангары, а Волги. Уже вторая робинзонада — только на хуторе, оснащенном всем необходимым для житья. (Пока что любой читатель первого романа Яхиной может предсказать действие на десять, а то и двадцать страниц вперед). Так же предсказуемо… ладно, обойдемся без спойлера. Скажем так, некоторое происшествие, в результате которого Бах остается на хуторе без Клары, но с грудным ребенком.

Время от времени по ночам он выбирается в Гнаденталь — и страшные годы мы видим глазами человека, не знающего ни о чем, что происходит в мире.

«О, как изменился за прошедшее время Гнаденталь! О, как изменились и люди в нем! Печать разрухи и многолетней печали легла на фасады домов, улицы и лица. Стройная геометрия, некогда царившая здесь, утратила чистоту линий: прямизна улиц нарушена развалинами, крыши скривились, створки окон, дверей и ворот покосились уродливо. Дома покрылись морщинами трещин, лица — трещинами морщин. Покинутые дворы зияли, как язвы на теле. Почерневшие мусорные кучи — как лиловые опухоли. Заброшенные вишневые сады — старческие лохмы. Опустелые поля — лысины. Казалось, цвета и краски покинули этот сумрачный край: и потемневшая побелка домов, и наличники, и высохшие деревья, и сама земля, и бледные лица жителей, их поседевшие усы и брови — все стало одинаково серым, цвета волжской волны в ненастный день. Лишь красные флажки, звезды и стяги, щедро украсившие местный пейзаж, горели вызывающе ярко и нелепо, как кармин на губах умирающей старухи».

Книга Гузель Яхиной «Дети мои». Фото: esquire.ru

Во время одной из вылазок Бах встречается с горячим, исполненным веры в революцию немцем из «фатерлянда» Гофманом, который жаждет построить в Гнадентале остров будущего — и по его просьбе бывший шульмейстер начинает писать сказки. И вот чудо! Сказки сбываются…

Общее с «Зулейхой» — сочные описания, детали, экзотика. Что мы знали о том, как жили поволжские немцы в России и затем в СССР? Одна история с трактором «Карлик» чего стоит! Великолепна идея с оживающими сказками: жаль, что эта нить не протянута по всему роману. Люди же, кроме разве что революционера Гофмана, схематичны. В «Зулейхе» это мешало больше, здесь — меньше: роман «Дети мои» — это предание, миф, а в мифе человек — лишь крохотная часть Вселенной. Мощнейшая сцена — в духе магического реализма — путешествие Баха по дну Волги, усеянной останками людей и вещей, останками истории. Появляется в романе и мифический всесильный вождь (читай — Сталин), и это, пожалуй, неудача романа. Не нужен он там: глаза онемевшего шульмейстера Баха, не понимающие, что происходит, становятся глазами читателя… Мы видим, как рушилась община, как под началом Гофмана ее пытались воссоздать на новых началах, как рушилась утопия, и сказка, придуманная Бахом, становилось жуткой былью.

Очевидно, что «Зулейха» и «Дети мои» написаны одним и тем же пером: детальное, вещественное описание быта — выпуклое стекло, сквозь которое виднеется история. Но в «Детях» появляется новое: магический реализм становится не просто жанром — принципом книги. Думается, это и есть самое лучшее направление, в котором может писать Яхина — история глазами мифа. Что ж, подождем третьего романа…

“Дети мои” Гузель Яхина – отзыв

Мои мысли, навеянные книгой, без пересказа сюжета. Удалась ли она моему любимому автору.

С таким удовольствием прочитав первый роман Гузель Яхиной “Зулейха открывает глаза”, загрузила новую ее книгу “Дети мои”.(читаю бесплатно через это приложение)

И здесь совсем другая история. Поволжские немцы. Я очень мало знала про эти поселения, как-то не сталкивалась или не придавала значения. Поэтому однозначно стоило читать эту книгу, чтобы открыть для себя такое историческое событие.

Скажу честно, эта история меня зацепила намного меньше, чем предыдущая. Но однозначно, книга ни в коем случае не слабее. Она просто совсем другая.

Время, которое охватывает сюжет 1918-1938, хотя нет, история начинается немного раньше. Это календарь Баха начался с 1918 – “год разоренных домов”, а 1920 , например, он назвал “год Нерожденных телят”, а 1935-1938, носили у него в календаре название “Годы Вечного Ноября, Годы Рыб и Мышей”

Главный герой Бах, учитель, странная личность, иногда мне казалось, что это человек с психическими отклонениями. В общем все повествование крутиться вокруг него.

Пересказывать сюжет я не буду, это не имеет никакого смысла.

Скажу, читала я долго, как-то не захватил меня сюжет, временами даже мучила, но иногда повествование цепляло.

Осталось следующее послевкусие – сказка с явным немецким привкусом, не все казалось реалистичным, скорее да, сказочным, но на фоне реальной и иногда страшной действительности. Тяжелое это было время, сочувствую людям живущим в эту эпоху. Выживать, приспосабливаться и в тоже время кожей чувствовать, что твоя жизнь не имеет никакой ценности. Историю творили сильные личности, и для их силы, жизнь маленького человека приравнивалась к жизни маленькой букашки, оказавшейся под колесами экскаватора.

Опять же много красивых описаний, Гузель Яхина очень интересно умеет передавать переживания героев, не через разговоры и внутренние диалоги, а как-то по настоящему, как в жизни, через действия. Нет этой мелодрамности. За это от меня большущий плюс. Не люблю, когда все очень плоско, у Гязель Яхиной есть объем. Идет действие, а в голове куча мыслей и переживаний. Ты сам додумываешь,что чувствует в этот момент герой, как он переживает то или иное событие. Это очень круто!

В очередной раз Гузель Яхина затронула тему “отпустить ребенка”, которая лично меня не касалась еще (детки маленькие) но как-то очень трогает всякий раз за живое то, как тяжело ее героем удается это сделать. В книге “Зулейха открывает глаза” – Зулейха отпускает своего единственного сына и скорее всего навсегда. В книге “Дети мои” Бах – дочку Анче и воспитанника Ваську не навсегда, но так же болезненно. Мысль о том, что в любом случае, надо уметь отпустить, разрешить прожить самим свою жизнь, совершать ошибки, болеть, страдать, радоваться, любить. в общем-то очень понятна и логична. Каждый человек это ни частичка или придаток кого-то.

Интересное философское рассуждение у меня возникло. А ведь правда, диалог с подрастающим поколение очень важное дело. Надо общаться, через общение мы передаем часть себя, оставляя ее в умах, а потом, дай Бог, и в сердцах наших детей. Бах был немой, и его дочь так и не смогла узнать даже его язык (немецкий), а заговорила благодаря Васьки на русском. Отец совсем не понимал свою дочь. Как часто и мы в своей жизни не успеваем поговорить, а потом перестаем понимать друг друга.

Книга ненавязчиво формирует рой мыслей и рассуждений в голове. Жизнь сложная штука, но очень интересная. А чтение таких авторов обогащает и наполняет ее.

Буду с нетерпением ждать следующую книгу, надеюсь она не за горами. И очень хочу увидеть экранизацию. Знаю, что это вопрос времени и права на съемку выкуплены.

Дети мои

Гузель Яхина

“Дети мои” — новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий “Большая книга” и “Ясная Поляна” за бестселлер “Зулейха открывает глаза”.

Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность.

“В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель–Булгу–Су, и ее “мысль народная”, как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество. ” Елена Костюкович

Лучшая рецензия на книгу

Одна из лучших книг, прочитанных мною в этом году. Книга-наслаждение. Современная классика.

Предыдущий роман Яхиной “Зулейха открывает глаза” мне очень понравился. Очевидно, что это произведение когда-нибудь войдет в школьную программу по литературе. Хотя книга и не без недостатков – слишком ученическая, прилежная и старательная. И были подозрения, что автор ничего лучше не напишет, и что дебютная книга так и останется единственной громкой победой писательницы.

Когда была анонсирована вторая книга Яхиной – вот это уже стало по настоящему интересно. Небольшой фрагмент из книги был представлен на Тотальном Диктанте 2018. Уже по этому фрагменту было ясно, что книга мне понравится. Я не ошиблась. “Дети мои” – книга невероятной красоты и силы. Это уже более целостное и гармоничное произведение. В ней нет ничего лишнего и случайного. А какой язык! Стиль! Книгу можно открыть на любом месте и просто любоваться красотой русского языка.

“Дети мои” – ни на что не похоже, таких книг в русской литературе еще не было. Но по атмосфере роман очень близок к немецкой литературе периода романтизма – если вы любитель мрачных немецких историй – Гофмана, Клейста, Гауфа, Гриммов и других авторов, обязательно стоит прочесть “Дети мои”. Я обратила внимание, что читать книгу нужно только глубокой ночью – днем волшебный морок книги рассеивается и меркнет, но если книгу читать ночью – вы словно оказываетесь внутри этого мира, он словно оживает. По жанру книга близка магическому реализму. Точнее – “Дети мои” балансируют на тонкой грани реализма, магического реализма и сказок, причем сказок немецких. А как иначе? Ведь действие происходит в поселении поволжских немцев, а главный герой Бах – учитель и сказочник.

Мне кажется, практически невозможно рассказать, о чем будет книга, так чтобы и не наспойлерить и дать общее представление о романе. Книга большая, и события происходят самые разные. Попробую пойти другим путем и описать структуру книги.

Роман состоит из пяти частей: Жена, Дочь, Ученик, Сын, Дети. В каждой из этих частей фокус располагается над тем человеком, чьим именем называется раздел. Все части объединены одной личностью – Якобом Бахом, и в каждой части его личность трансформируется в зависимости от приоритетов. Фамилии, кстати, в книге говорящие. Так, например, мы помним , что великий композитор Иоганн Себастьян Бах ослеп и не мог сам записывать свои произведения. Якоб Бах – кладезь фольклора, гениальный сочинитель сказок, которые мистическим образом воплощаются в повседневной жизни селения Гнаденталь, – теряет способность говорить – и его дочь тоже растет немым ребенком, так как никогда не слышала человеческой речи и вообще не встречалась с другими людьми кроме своего отца. Председатель Гофман – уродливый карлик с ангельским лицом – словно выскочил из сказок Гофмана. Другие персонажи книги тоже словно ожившие герои сказок. Когда Вождь случайно оказывается в немецкой республике, его ужасает, какого маленького размера эти люди, да и вообще все в этом мире маленькое, даже крошечные тракторы “Карлики”. Жители немецкой республики словно гномы из сказки, которых вдруг посетил великан. Кстати, есть в книге ещё одна замечательная сцена с Вождем, играющим в бильярд, только вместо своего соперника Вождь видит Фюрера – жалкого и уродливого карлика, который мерзко елозит телом по бильярдному столу, двигает своим длинным носом, наносит врагу удар за ударом. Как выиграть в этой игре с хитрым и коварным уродцем?

В книге очень много ярких и впечатляющих сцен, которые врезаются в память и долго маячат на периферийном зрении. Меня очень впечатлило описание Года Нерожденных Телят (1920). Очень страшно было, когда воспитатель пошел с детьми в поход, и только Бах знал, что они никогда не вернутся, ведь воплощалась в жизнь сказка о Гамельнским Крысолове. Впечатлила смерть Гофмана. Сцена, когда Бах бежал по вскрывшиеся от льда Волге.

Я только что дочитала книгу, а у меня уже руки чешутся ее перечитать – нечастое для меня явление. Горячо рекомендую книгу абсолютно всем. Не факт, что она вам понравится – все же это дело вкуса и предпочтений, – но познакомиться с этой книгой стоит обязательно.

Одна из лучших книг, прочитанных мною в этом году. Книга-наслаждение. Современная классика.

Предыдущий роман Яхиной “Зулейха открывает глаза” мне очень понравился. Очевидно, что это произведение когда-нибудь войдет в школьную программу по литературе. Хотя книга и не без недостатков – слишком ученическая, прилежная и старательная. И были подозрения, что автор ничего лучше не напишет, и что дебютная книга так и останется единственной громкой победой писательницы.

Когда была анонсирована вторая книга Яхиной – вот это уже стало по настоящему интересно. Небольшой фрагмент из книги был представлен на Тотальном Диктанте 2018. Уже по этому фрагменту было ясно, что книга мне понравится. Я не ошиблась. “Дети мои” – книга невероятной красоты и силы. Это уже более целостное и гармоничное произведение.… Развернуть